23 июня

Вспоминаем блаж. Иннокентия V, папу

Герой нашей сегодняшней статьи необычная, яркая личность. Непросто служить Богу в монастыре или где-нибудь в уединенном месте. Но куда сложнее оставаться настоящим христианином имея власть над другими людьми, искушение богатством и славой. Многие знаменитости, затуманенные тщетными благами мира, потеряли чистоту своей бессмертной души. Однако, несомненно, находились и те, кто имел стойкий дух и великую веру в милосердие Божие. Это не позволило им обольститься богатством, властью и славой, но помогло сохранить верность Богу и своему благому делу до конца дней земной жизни. В этой статье речь пойдет о Папе Иннокентии V – великом человеке своей эпохи, судьба которого была яркой, но небывало трудной...

Детство и юность

Пьетро де Тарентезе, как звали будущего папу до вступления на престол, родился между 1224 и 1225 годами (точно год рождения не известен) в небольшом, но очень красивом городке Шампань-эн-Вануаз, в долине Тарантез в Савойе (регион Франции). По версии французских историков, он мог родиться на итальянской стороне Альп, в деревне Экур, принадлежащей муниципалитету Ла-Саль (сейчас это Валле-д’Аоста). О детстве блаженного сохранилось мало свидетельств. Как утверждали современники Пьетро, с ранних лет он был очень любознательным человеком, потому достаточно рано научился читать и писать. Родители Пьетро были богатыми людьми и желали дать своему сыну хорошее образование. Однако до вступления в орден доминиканцев Пьетро не учился ни в каких учебных заведениях, а лишь получал образование дома, интересуясь историей, философией, искусством и другими науками.

20 июня

Вспоминаем блаж. Маргариту Эбнер, деву

Давным-давно на берегу Дуная, в далёкой Баварии, стоял огромный каменный замок. И жила там маленькая принцесса вместе со своей семьёй. Вы ждёте, что я скажу: принцесса была прекрасна, как ангел, имела крепкое здоровье и весёлый нрав? Нет... Девочка с рождения имела слабое здоровье, была небольшого роста, худенькая и некрасивая. Она часто плакала, замыкалась в себе и любила уединение. Родители не уделяли дочери достаточного внимания, сверстники с ней не играли, считали её скучной, и девочка пыталась сама вырваться из оков собственной печали. Утешение она нашла только в Боге. Обретя сладость божественной любви, принцесса каждое мгновение своей жизни отдавала Христу. Он, Владыка неба и земли, стал её лучшим и единственным настоящим другом на всю жизнь. Молитва для юной Маргариты стала естественным состоянием, ведь девочка молилась везде: в стенах мрачного замка, во время прогулок по лазурным лугам и в местной небольшой церквушке. Однажды юная принцесса сидела у окна в высокой башне своего замка и любовалась на закат. Её взору представали горы, покрытые голубоватой дымкой, изумрудные луга и шумная река у подножия замка. Взирая на закатное небо, в котором слились все возможные цвета в одну прекрасную картину, Маргарита со слезами воскликнула: "Господи, делай со мной всё, что хочешь, только не оставляй меня! Я полностью отдаюсь в Твои руки..." Этими словами девочка навсегда вручила свою жизнь Господу...

18 июня

Вспоминаем блаж. Осанну Мантуанскую, деву

Невеста Христа

Эта история началась в далёком 1463 году... Тихим летним вечером в дворянской усадьбе Карбонара ди По шло приготовление к празднику. К слову, городок Карбонара ди По очень уютное местечко, расположенное в лоне яркой итальянской природы недалеко от Милана.

Палящее солнышко уже скрывалось за вершинами гор, но работа в усадьбе не прекращалась! Слуги чистили полы, отмывали садовые дорожки, украшали стены дома душистыми цветами и развешивали флаги...

Везде слышен был звонкий смех, шумные разговоры и весёлые шутки, и лишь одна комната большого дома была полна печали. На столе догорала свеча... На слабый огонёк капали слёзы одна за другой... Вдруг послышался скрип старой дубовой двери, и в маленькую комнатку вошёл сам хозяин дома — Никколо Андреаси.

— Отец... — послышался слабый голосок из угла комнаты, — не совершайте эту ошибку! Я не выйду замуж: я предназначена в невесты только Господу!

На середине комнаты появилась хрупкая черноволосая девушка. Её голубые глаза, как два бездонных озера, сияли от слез в отблеске огня догорающей свечи.

О блаженной Юлии

Из показаний свидетелей жизни и мученичества блаженной Юлии Родзинской (ASDK).

С сестрой Юлией я познакомилась в том страшном концлагере Штуттгоф, около Гданьска, где над нами издевались на каждом шагу. Один отбор уже был унизителен, а в газовую камеру отправляли, глядя на внешний вид.

С сестрой Юлией я была рядом до самой её смерти. Она никогда не скрывала того, что она монахиня. Она отличалась духом несокрушимой веры, всегда уповая на Бога. Всех нас утешала, препоручала Богу, побуждала к молитве. Организовывала для нас, таких же, как она узников, общие молитвы и вела их. Это всегда была молитва Розария, литания Деве Марии, песни и целый ряд сочинённых ею молитв, касающихся наших нужд и положения. Молиться приходили заключённые разных национальностей. Одни говорили другим: «Пойдёмте на Розарий к сестре Юлии». Перед моими глазами навсегда останется эта картина: небольшое помещение, переполненное людьми, занимающими трёх и даже четырёхэтажные нары. Слабое освещение и развешенные сушиться лохмотья. Коленопреклонённая на деревянном брусе, с выпрямленной спиной и поднятой головой, со взором, обращённым в Бесконечность – наша сестра Юлия. В сильных красивых руках чётки, на лице сосредоточенность. Она была очень благочестива. Своим благочестием влияла на других. Рядом с ней человек чувствовал потребность помолиться.

Через Христа к Богу

Из сочинений бл. Михаила Чарторыского

Цель нашей жизни в том, чтобы достигать и достичь единства с Богом. Достигать ее мы должны по-человечески, однако не только по-человечески, но и по-Божьи: при помощи благодати, влитых добродетелей, даров Святого Духа, сверхъестественной жизни, которая оживляет «нечто», представляет «нечто», никогда не «висит в воздухе», но находится в субъекте нашего общества: с душой и телом. И поэтому нужно только терпение к себе, к своей душе и телу, если уж мы не можем поступать так, оторваться от всего так, всецело предаться Господу так, как чистые духи, как ангелы. Господь Бог желает, чтобы мы до времени пребывали в теле, с чувствами внешними и внутренними; это Он налагает на нас эту тяжесть и труд, чтобы благодаря ним, мы могли заслужить награду столь великую, столь непостижимую. Нет награды без заслуги – может быть дар, но не награда. Об этом терпении столь глубоко и мудро пишет святая Екатерина Сиенская. Сие необходимое терпение к себе, это не только мягкость и снисходительность или покорное подчинение – оно даже является частью добродетели мужества (не отваги – это лишь одно из ее проявлений), пребывания с Богом, не смотря ни на что. Наиболее характерным его проявлением является стойкость, причем не лишь однажды, когда-нибудь, чтобы, например, отдать жизнь за веру (это самый возвышенный акт мужества – мученичество), но выстоять силой благодати Божьей, выстоять ради исполнения воли Божьей, выстоять ради любви Божьей. Не вообще в принципах, в мелочах, в трудностях, но выстоять в каждом «сейчас». Ежеминутно пребывать в замысле и призыве Божьем, постоянно пребывать в намерении любви Божьей, неустанно пребывать в духе жертвы Господу Богу: будь то в великом или в малом, в тяжелом или легком, приятном или неприятном.

12 июня

В этот же день вспоминаем 108 блаженных мучеников Второй Мировой Войны, среди которых были также доминиканцы: Михаил Чарторыйский и Юлия Родзинская

Вспоминаем блаж. Стефано Банделли, священника

Возможно, вы слышали когда-нибудь о городе Павия? Каждый, кто побывал там, не может оставаться равнодушным к прекрасным видам этого города. Павию иногда называют жемчужиной севера Италии: разнообразная архитектура, множество церквей и соборов, незабываемая природа в окрестностях города остаются в памяти путешественников навсегда. Каждый турист не против побывать в этих великолепных краях, однако Павия — это прежде всего излюбленный город студентов, и не только итальянских, но и всей Европы. Почему же так сложилось? Для ответа на данный вопрос следует заглянуть вглубь истории. Ещё в далёком 1361 году благодаря Галеаццо II Висконти, который являлся соправителем Миланского герцогства, был основан университет Павии. Тогда город переживал трудные времена: шла ожесточённая война, в результате которой Павия и перешла под влияние Миланского герцогства. Однако именно эти противоречивые исторические события и стали толчком к основанию одного из самых крупных университетов Европы.

Преподавание в учебном заведении проводилось на различных языках. Студенты здесь черпали знания в области юриспруденции, истории, медицины, искусства и, безусловно, теологии. К слову, университет живёт и развивается в наши дни. Однако вернёмся в далёкий XV век, а именно в 1440 год.... Представьте себе: огромное здание университета, мощные колонны, просторные залы и аудитории, грандиозные лестницы и длинные коридоры. В этот солнечный осенний день в одной из просторных аудиторий заканчивалась лекция по теологии. Студенты с замиранием слушали своего лектора, который пламенно и необычайно интересно преподносил ученикам новую тему.

Однако в глазах студентов была видна печаль: их любимый лектор собирался покинуть университет.

О монашеских обетах

Из трактата блаженного бл. Иоанна Доминичи, епископа Об обязательности Конституции в Ордене Проповедников (Ed. R. Creytens: AFP 23, 1953, pp. 207-208; 230-232).

На вопрос: «Обязывают ли Конституции Братьев Проповедников, тех, кто принёс обеты?» вне всякого сомнения, следует ответить позитивно. Ибо сие проистекает, как из самого звучания текста, который определяет, повелевает, предписывает и запрещает, так и из смысла.

Верно написано в прологе к упомянутым Конституциям: «Мы не желаем, чтобы наши конституции обязывали нас под санкцией греха, но лишь кары, разве что в игру вступает формальный приказ или презрение». Ибо считается, что каждый сам себя обязывает к тому, что лучше всего способствует его спасению и его справедливому благу.

Задумаемся, что означают первые слова присяги: «Обещаю послушание Богу». Значит ли это «Богу и перечисленным святым я обещаю послушание в согласии с Уставом и Конституциями», или скорее «по-новому обязуюсь быть послушным Богу»? В первом случае это означало бы либо приказание Богу, чтобы Он не смел требовать ничего, кроме заключенного в Конституциях, либо возложение на себя посредством обета обязательства соблюдать Устав и Конституции. Первое предположение смахивает на издевательство и насмешку, второе же вызывает страх и налагает слишком тяжелые обязанности.

Вера и любовь

Из книги бл. Иоанна Доминичи, епископа, О Божественной любви (Capp. 39-40: ed. A. Ceruti, Bologna 1889, pp. 464-474).

Вера и надежда имеют своё основание только в людях, любовь же в Боге; вера может передвигать горы, любовь же горы и небо, и землю творит; вера побуждает творения усиленно стремиться в рай, любовь просит Бога, подобно огню снизойти на землю, чтобы человек путём Его любви мог дойти на небо.

Вера говорит: служи, человек, Богу твоему как подобает, а любовь: Ты Боже стань человеком и служи человеку, ибо он должен Тебе больше, чем имеет.

Вера говорит: стучись человек в небо, чтобы тебе отворили. А любовь: расторгни Боже, небо, чтобы человек нашёл его отверстым. Вера учит человека умирать ради любви к Богу, любовь приглашает Бога, чтобы как Бог Он умер ради человека и как Человек ради своего Бога. Вера показывает человеку Бога издали, любовь приводит человека к Богу, и как Бога делает человеком, так человека делает Богом.

Вера госпожа, но правит только там, где нет постоянного града, но ожидаем будущего. Любовь же владычица неба и земли. Вера крестьянка, любовь горожанка. Вера владычица многих низших творений, любовь – ангелов. Вере подчинены слуги, любви святые и возлюбленные чада.

10 июня

Вспоминаем блаж. Иоанна Доминичи, епископа

Флоренция... Далёкий XIV век... Сколько важнейших исторических событий случилось в это время здесь: знатные граждане устраивали пышные приёмы в богатых дворцах, в их золотых лорцах хранились несметные богатства, за широкими стенами дворянских усадеб плелись коварные интриги, менявшие судьбу государства каждый день. Однако богатая, наполненная сокровищами и произведениями искусства, Флоренция знакома каждому туристу, да и просто любителю поинтересоваться историей итальянских городов. А в сегодняшнем путешествии мы свернём немного с богатых улиц старинного города и окажемся в кварталах для бедных далёкого XIV века. Узенькие улочки, маленькие каменные дома с низкими потолками, постоянный шум и неприятный запах — всё это было будто бы унылым фоном для жизни бедных людей Флоренции. Несчастные жители подобных кварталов по-сути не имели богатого, счастливого и обеспеченного будущего. Они были обречены вечно и беспрестанно трудиться до конца своих дней, чтобы обеспечить себя и своих детей.

О блаженной Диане

Из летописи основания монастыря св. Агнессы в Болонье, написанной современником (H.-M. Cormier, La bienheureuse Diane D’Andalò et les bienheureuses Cécilie et Aimée fondatrices du couvent de Sainte-Agnès de L’Ordre des Frères Prêcheurs à Bologne, Romae 1892, pp. 149 sqq.).

В лето Господне 1218 святой Доминик выслал братьев проповедников из Рима в Болонью. Прибыв туда, они обратились к священнику Рудольфу, который вскоре присоединился к братьям, с просьбой передать им церковь святого Николая. Упомянутый брат был священником этого храма, расположенного в районе называвшемся Виноградник. Местность эта принадлежала сеньору Андало, отцу благородной дамы, сеньоры Дианы. Сеньор Андало не хотел отдавать это место братьям, однако, по просьбе сеньоры Дианы, будущей основательницы монастыря святой Агнессы, согласился. Братья построили там дом и монастырь, а по милости Христовой их число стало расти.

8 июня

Вспоминаем блаженных Диану д'Андало и Цецилию Цезарини, дев и монахинь

Диана – знатная девица из Болоньи

"Бедность ради Христа – добровольная. Это убожество духа, благодаря которому, если только его обретешь, Царствие Небесное не только будет принадлежать, а скорее уже тебе принадлежит, поскольку твой Жених сказал: Блаженны убогие духом, ибо их есть Царство Небесное". Из письма к сестре Диане блаженного Иордана Саксонского.

Простыми, наполненными христианской любви письмами проповедник наставлял на истинный путь молодую монахиню. Непросто было ей, девушке, воспитанной в очень богатой семье, принять бедность ради Христа. Поэтому бл. Иордан поддерживал ее такими письмами.

О блаженной Диане можно писать множество книг и все они будут чрезвычайно интересные. Её жизнь была очень трудной, наполненной непониманием родных и многочисленными страданиями. Несмотря ни на что, Диана сохранила самообладание и решительность.

Она появилась на свет в 1201 году в Болонье в знатной семье. Росла девочка очень избалованной и с детства проявляла характер, а став девушкой, расцвела необыкновенной красотой, была обаятельной, красноречивой, образованной и энергичной. Родители хотели выдать Диану замуж за богатого и влиятельного человека, но в одночасье все пошло не по плану.

"Не сверну с пути, по которому иду"

Из послания святого Петра Веронского, мученика, настоятельнице монастыря св. Петра на Кампо Санто в Медиолане (изд. A. Dondaine: AFP 23, 1953, cc. 91-93).

Твое долгожданное письмо я получил с радостью, а из его содержания понял, что ты изо дня в день, возрастая в добродетели, удостоилась награды, обещанной монахам. Ты взошла на вершину жертвы, а я все еще нахожусь в долине забот, и почти всю свою жизнь посвятил другим. Ты на крыльях созерцания возносишься над всем этим, меня же так гнетет забота о других, что взлететь нет сил. «Горе мне, что столь долго пребываю здесь. Кто даст мне крылья голубя, чтобы я улетел и успокоился? Везде ищу отдохновения, везде нахожу труд и боль». Покой можно обрести лишь в наследии святых, о коем написано: «Это покой Мой на веки». Я же не могу помыслить о свободе детей Божьих, как бы хотел этого и желал, и даже не могу мечтать о ней.

Поддержи меня молитвами своими, возлюбленная сестра: «дни мои проходят», как говорит Иов. Не сверну с пути, по которому иду. Я уже не далеко от черты определенной всякой плоти. Уже появилась седина, предвестница последнего часа. Поэтому молись обо мне и поддержи меня, сестра возлюбленная, когда втайне приносишь свои слезы в жертву пред лицом Сына Божия. Я знаю, что «много может усиленная молитва праведного». Чего не сможет получить собственная молитва, испросит предстательство других людей.

О мученичестве св. Петра Веронского

Из послания брата Родриго Атенсийского святому Раймунду Пеньяфортскому (Année dominicaine ou Vie des saints, bienheureux, martyrs O.P., vol. 4, Lyon 1889, pp. 901-903).

Поскольку в воскресенье в октаве Пасхи брат Петр должен был прибыть по делам веры из Комо в Медиолан, то он отправился в путь уже в субботу накануне. А когда с самого утра он принял благословение и собирался уходить, то неожиданно в сердце его родилось намерение, отслужить сперва святую Мессу о Воскресении Господнем. Он пал к ногам некоего брата, с которым должен был идти, как делал это обычно во время исповеди и исповедался ему еще подробнее и старательнее, чем обычно, о чем упомянутый брат сам устно засвидетельствовал. Благочестиво отслужив святую Мессу, он отправился в путь в сопровождении трех собратьев, и, как позже утверждали братья, на протяжении всего пути говорил только о величайших страданиях мучеников. Окончив долгую речь, он вопреки своему обыкновению громко запел секвенцию Victimae paschali laudes. К нему сразу же присоединился брат Доминик, будущий товарищ уже близкого мученичества. Когда другой брат по имени Конрад, начал подпевать им в квинте, брат Петр обратился к нему и вежливо сказал: «Прошу Вас, позвольте петь только мне и брату Доминику, ибо Ваше пение не гармонирует с нашим». Поэтому брат тот замолчал, а они вдвоем громко допели песнь до конца.

Когда закончили петь, то в обеденную пору вошли в некий городок в Медиоланской епархии, называвшийся Меда, и разошлись на время трапезы, чтобы не быть слишком большой обузой для хозяев. Двое из них пошли в одно место, а брат Петр с братом Домиником отправились в некий монастырь, где нашли приготовленный обед. Быстро пообедав, они отправили к остальным братьям посланника, чтобы сообщить, что они уже возвращаются, а те пусть догоняют их после обеда. Сами же отправились в путь, спеша навстречу мученическому венцу.

О святом Петре Веронском

Из канонизационной буллы святого Петра Веронского, священника и мученика (25 марта 1253 года BOP I Romae 1729, cc. 228-230).

Петр Веронский, фреска бл. Фра Анджелико

Вопиет пролитая кровь, рог возвещает о славном мученичестве и не умолкает земля орошённая кровью. Это, несомненно, знамения истинной святой веры. Посему радуются небеса, а земля ликует при виде столь великой радости. Прекрасен повод веселья святой Матери Церкви, велико основание для её радости.

Есть у неё причина воспевать Господу песнь новую и возносить хвалебный гимн Богу своему. Есть у католического народа повод рукоплескать вздымая руки ко Всевышнему и радоваться духом, воспевая звонким голосом. Есть у христианского собрания причина петь своему Творцу благочестивые песнопения. Ибо недавно сорван был в саду веры и принесён на стол Царя веков сладостный плод. Из виноградника Церкви новое вино излилось в царскую чашу: ибо плодоносная ветвь, отсечённая неприятельским мечом, дала ещё более обильный сок, ибо ещё крепче прильнула к истинной виноградной лозе.

4 июня

Вспоминаем святого Петра Веронского, священника и мученика

Детство

Петр Веронский, второй святой и первый мученик Доминиканского Ордена, появился на свет около 1200 года и происходил из семьи, которая исповедовала манихейскую ересь. Наверное, отец его был умеренным катаром, так как отдал его на обучение в католическую школу. Фанатичным еретиком был его дядя. Предание повествует о его споре с дядей, когда он, будучи всего семи лет отроду, смело защищал свою веру в Бога-Творца, согласно Символу Веры, который выучил на занятиях в школе. Обескураженный дядя, все доводы которого Петр разумно опроверг, потребовал от отца забрать мальчика из этой школы, как бы пророчески заявляя: «Ибо иначе, опасаюсь, как бы с годами и с опытом он не сделался бойцом Римской Церкви, который расстроит наши планы и повергнет нашу веру». Отец не внял этому предупреждению. А для святого Петра, Символ Веры, который он с таким рвение защищал в детстве, станет не просто какой-то формулой, а принципом жизни, светом, который навсегда осветит его путь.

Вступление в Орден

Приблизительно в 1216 году Петр поступает в Болонский Университет. В Болонье он и встречается со св. Домиником, и вдохновленный его проповедями, жаждет вступить в созданный им Орден. Случилось это, правдоподобно в июне 1221 года, а уже двумя месяцами спустя, он стал одним из тех братьев, которые присутствовали при кончине св. Доминика в этом городе. Пытаясь подражать святому Патриарху, он ревностно предавался аскетическим практикам. Еще будучи послушником, он тяжко захворал, так что жизнь его висела на волоске, но исцеленный милостью Божьей, оставаясь еще слабым, с рвением приложился к учебе. Следующие несколько лет проходил орденскую формацию в доминиканском монастыре в Болонье, и приблизительно в 1228-29 был рукоположен в священники.

О мучениках сандомирских

Из сочинения о. Авраама Бзовского Propago D. Hyacinthi (Доминиканские легенды, Познань 2002).

В ночь предшествующую избиению монахов, блаженный приор Садок, в сопровождении благочестивой горстки своих братьев, пришел в церковь святого Иакова в Сандомире, чтобы отслужить Утреню. Согласно стародавнему орденскому обычаю брат новиций приступил к чтению списка мучеников, празднование памяти которых приходилось на следующий день. Неожиданно он узрел такие, начертанные золотыми буквами, слова: «В Сандомире мученичество сорока девяти мучеников». Его охватило сомнение: прочесть или пропустить умолчав? Однако, отбросив страх, он провозгласил звонким, хотя и дрожащим голосом золотое предсказание.

Изумился Садок неслыханному чтению, а прочие братья остолбенели, услышав такое ясное предсказание, которое новиций едва вымолвил, непослушным языком. Приор пожелал взглянуть на прочитанное, также как и остальные безмерно напуганные монахи. Новиций подал ему книгу, но золотые строки, повествующие о Сандомире, исчезли.

Молвил Садок: «Братья, это предупреждение от Бога! С небес были ниспосланы нам эти строки, и не случайно открылись они очам невинного отрока. Не ради шутки вымолвило их запинаясь дитя, но для того чтобы мы их услышали. Это Господь жизни и смерти приглашает нас к бессмертию! Последуем же не колеблясь за Призывающим нас, даже через обоюдоострые мечи! Что ж с того, что татарин отберёт у нас жизнь? Какую жизнь? Кратковременную, чреватую падениями, преисполненную всевозможных опасностей. Что с того, что он предаст нас жестокой смерти? Так ведь среди бурных волн этого мира она будет нам тихой гаванью, в которую следует стремиться на всех парусах. Она открывает нам путь к славе жизни вечной. Теперь же пусть каждый подумает о своей душе, а если какие-нибудь пороки в вас проникли, исторгните их и загладьте святым покаянием. Укрепите дух Святым Причастием, ибо уже скоро мы войдем в Царствие Небесное, где ждет нас безграничное счастье. Вы украсились обетованием вечной славы, поэтому пусть грудь ваша будет готова принять любой удар, а шея выстрел. Нам предстоит умереть. Сделаем же это охотно. Ради этих алтарей, ради этих икон Христа и Пресвятой Богородицы, ради этой бескровной Живой Жертвы – терпением явим наше мужество!»

Братья, вдохновленные небесным предзнаменованием, все оставшееся у них время посвятили приготовлениям к встрече с Великим Богом. В глубине души они вздыхали: «Ах, когда же придет этот долгожданный час, чтобы взять нас от земли и отдать небесам? Блаженны мы и сладостны эти мечи, которые перенесут нас в общество блаженных духов. Иисусе сладчайший, и Ты Мария, Сладостное Упование скорбящих, когда же это совершится? Убьют ли нас или не причинят никакого вреда? Горе нам, ибо тогда продлится наше земное странствие».

Наконец взошло долгожданное солнце, и наступил день, когда им предстояло разрешиться от земных уз и покинуть эту юдоль слез. Жестокие сарацины переправились через Вислу и стали разорять Сандомир. Некоторые из них – а были это самые жестокие – ворвались в церковь святого Иакова. Эти кровожадные чудовища застигли пастыря Садока и стадо его благочестивых братьев посреди храма, когда те пели Матери Милосердия свою предсмертную песнь Salve Regina. С варварской жестокостью татары их поубивали всех подряд.

Прерванную гибелью песнь во славу Девы Богородицы братья продолжили, восходя на небеса, а голоса их сливались в такой сладостный хор, что никогда еще так не звучали голоса смертных. Слыша это один брат, укрывшийся на чердаке церкви, немедля спрыгнул вниз, и позволив жестоким сарацинам пронзить себя мечем, присоединился к братьям восходящим на небеса и воспевающим Твою песнь, о Пресвятая Дева!

Перевод: о. Юрий Дорогин ОР

Фотографии: Монастырь св. Иакова в Сандомире – уникальный памятник позднероманской архитектуры.

2 июня

Вспоминаем бл. Садока, пресвитера, и с ним 48 братьев, мучеников сандомирских

История и легенды

Монастырь Доминиканцев в Сандомире – один из первых в Польской провинции Ордена. Ян Длугош (1415-1480) в «Анналах» пишет о его основании так: Лета Господнего 1226. … Упомянутый епископ Иво в этом году основал еще один монастырь Ордена Проповедников, посвященный св. Иакову в Сандомире, и передав его братьям Ордена, церковь, монашеские кельи и монастырские здания для них построил.

Напомним, что Иво Одровонж, предположительно дядя святого Гиацинта, основал также и первый доминиканский монастырь в Кракове. И хотя св. Гиацинт, наверное, не был среди первых братьев сандомирской общины, отсюда происходили его соратники, например – последний приор доминиканцев в Киеве был Мартин из Сандомира (1233).

В XIII веке Польша не раз подвергалась набегам монголов. Вспомнить хотя бы знаменитый западный поход (1236-1242). Целью этого похода была Венгрия, но один из отрядов монголов, под предводительством Байдара, внука Чингис-хана, обогнув Карпаты с севера, вторгся в южную Польшу. 28 марата 1241 года был взят Краков и Сандомир, осажден Бреслау, а 9 апреля состоялась знаменитая битва при Легнице, в которой монголы одержали сокрушительную победу над объединенным польско-германским войском, командовал которым князь Силезии Генрих Благочестивый, который также пал в этом сражении.

Ян Длугош писал о монголах так: Сей же народ Татар, допущенная небесами кара для наказания порочности, прегрешений и преступлений поляков и других народов христианских, название свое взял от реки Тартар, текущей в стране Татарской; а как многие считают, Татары, ранее Монголами называемые, от множества своего получили имя, ибо на их языке множество именуется тартар. Это люди безбожные, жестокого умысла и не менее жестокие в делах, низкого роста, с короткими ногами, носами плоскими и вогнутыми, с лицами широкими безбородыми, с глазами малыми но быстрыми, грудью просторной, обширной, кожа противная, чернявая, строение тела сильное; питаются конским молоком, сукровицей и падалью, сырой пищей и мясом, а особенно просом, смешанным с конской кровью; хлеба, соли и никаких приправ не терпят. К блуду же и телесному разврату особенно склонны, переносят равно и холод, и зной, довольствуются худой и какой угодно пищей. Друг с другом вежливы и дружелюбны, верны, искренни и человечны, для чужих сперва любезны, но потом хитры, коварны и лживы, в требованиях навязчивы, к даванию нескоры и трудны.

Почти двадцать лет спустя, уже под предводительством Бурундая, монголы подступили к стенам Сандомира. Сохранилось два исторических источника, описывающие действия монголов во время этого набега: Chronica Poloniae Maioris (Великая или пространная хроника поляков или лехитов, Великопольская хроника) и Русская Летопись. В обоих этих повествованиях судьба монахов не описана подробно. Летопись утверждает, что татары сначала захватили город Сандомир, который был расположен поблизости храмов св. Павла и св. Иакова (в котором находились доминиканцы), а потом, через день или два, 2 февраля 1260 года сдалась и цитадель. Несмотря на обещания, что всем, кто там прятался, будет дарована жизнь, воины Бурундая вырезали всех, кто собрался в коллегиате, не ее склонах и на лугах возле Вислы. Цитата из Русской Летописи: «Монахи со священниками и дьяконами творили молитву, пропели святую Мессу и приняли святое Причастие, сначала сами, потом причастили дворян с женами и детьми и все от малого до великого исповедовались [...], ибо много народа было в цитадели. Потом вышли из цитадели со свечами и кадилами [...], а плач был великий и воздыхания; мужья оплакивали жен своих, матери детей, брат брата, но не было ни кого, кто бы смиловался над ними. А выходящих из города [...] взялись татары всех убивать, мужей вместе с женами, и не осталась ни одна душа живая».