Из книги Libellus de principiis Ord. Praedicatorum бл. Иордана Саксонского (72-74).
В ту же самую ночь, когда он пришел на утренние молитвы в церковь Блаженной Девы и остался там до самого восхода, молился и просил Матерь Господа, чтобы склонила его волю к этому намерению. А когда, как ему показалось, ничего не достиг на молитве, чувствуя в сердце непрекращающееся сопротивление, начал причитать над самим собою и готовить себя к возвращению, говоря себе: Ныне, о Блаженная Дева, чувствую, что ты считаешь меня недостойным. Нет для меня места в общине убогих Христа. Но сердце его, однако, горело жаждою этого совершенства, которое он видел в добровольной бедности, ибо Господь ему некогда явил, каким надежным защитником пред обличием строго судии является бедность.
Ибо во время одного видения показалось ему, что он находится как бы перед трибуналом Христа, пред которым стояла огромная толпа ожидающих суда и тех, кто вместе с Христом должны были судить. Когда же он сам оказался среди тех, кто должен был предстать перед судом, сознавая, что не отягощает его никакая вина, и выйдет он безопасно и без урона, некто стоящий у бока судьи вытянул руку в его направлении и сказал: Ты, что здесь находишься, скажи, разве ты когда-либо отрекся от чего-нибудь ради Господа? Испугал его так строго заданный вопрос, ибо он не знал, что на это ответить. Взволнованный этим еще сильнее, жаждал достичь высот евангельской бедности, однако препятствовала ему в этом слабая воля.
Когда он уже выходил из церкви, как об этом выше упомянул, обвиняя самого себя и погруженным в печаль, тот, кто взирает на смиренных (Лк 1,48), потряс глубину его сердца. Ибо неожиданно он залился слезами и в свободе духа полностью начал открываться на Господа. Сила духа стерла в порошок всю черствость его сердца, чтобы сладостное ярмо Христа (Мф 11,30), которое немногим ранее считал слишком тяжелым, под действием елея* показалось ему легшим, чем все остальное и наиболее приятным. Тогда он воспрянул и с горячим рвением поспешил к мастеру Реджинальду и принес обет. Вскоре также он пришел ко мне. Когда на ангельском его лице я увидел следы слез и спросил, откуда он возвращается, ответил мне: Я принес обет Господу и исполню его. Но мы все-таки отложили наше вступление в новициат до Великого Поста, разыскивая в это время одного из наших друзей, брата Леона, который позднее после брата Генриха вступил в должность приора.
* Ср. Ис 10, 27: Вульгата: «et conputrescet iugum a facie olei», Синодальный перевод: «и распадется ярмо от тука».
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Отправить комментарий