Влеки меня, мы побежим за тобою в благоухание ароматов твоих (Песнь 1,3…)
Кто жаждет разжечь любовь в человеке лишенном её, пусть покажет ему своего возлюбленного; ибо то, что любит сердце, притягивает его как магнит железо. Есть ведь люди то такой степени ослепленные, что имея мочи узреть в себе вековечный Свет, обращают свою любовь к тому, что видимо – они подобны человеку, отворачивающемуся от света солнца в сторону дна котла, совсем как нетопырь избегающий день, тоскующий по темноте ночи. Таковых Бог должен привлечь в себе при помощи болезненных страданий, подобно как медведя заманивают медом.
Избранники Божии принимают все, так как следует и если не могут узреть свет солнца, тогда всматриваются в его отблеск на высоких горах. Если они не ощутили еще в недрах своих сладостного аромата Божественной радости, устремляются за этим сладостным запахом, который выделяют Его сердечные друзья – точно, как животные за милым запахом, который выделяет пантера*. Аромат этот вливает в них часто новую жизнь и делает так, что они начинают бежать быстрее к бесконечному Благу и ожидают в прихожей так долго, пока, наконец, также и их туда впустят.
Аристотель говорит, что капля Неизвестного дает больше наслаждения, чем уверенность касательно чего-либо познанного**. Святой Фома говорит, что более всех других вещей лучше кроха Блага, вкушаемого в сердечной близости созерцания***.
Дитя мое, должен я тебе рассказать об одном обычае, который я имел вначале своего пути. Так вот, когда я чувствовал себя столь сильно обделенным благодатью и по причине великих моих преступлений не осмеливался приблизиться к Столу, за которым любящий получает Возлюбленного непосредственно в качестве пищи (святая дева Агнесса говорит: mel et lac ex ore eius suscepi)****, тогда – приняв позу нищего, я становился у дверей и ждал когда начнут выходить небесные застольники, и тогда обращался к ним, в надежде, что от их полноты, и я получу немного сладостного благовония. И признаюсь тебе, что иногда случалось мне воистину получить какую-то несчастную кроху от их изобильной вечери, и она так насыщала меня и упаивала сладостным ароматом вина, что я забывал о моем убожестве и чувствовал себя богачом. Я говорил: О, богатый Господь, если Ты так напоил меня одним только запахом вина исходящим от Твоих друзей, чем же Ты являешься в них самих? Я искал, видишь, комочек золота в песке, и копал все глубже. Некоему священнику, брату проповеднику*****, я приказал броситься к ногам одного из Его друзей и смотрел, не выпадет ли из его уст небесная роза, чтобы ее подхватить. Благодаря этому, я радостно бежал за другими. Но, к сожалению! Боже, как же должен бежать человек, который никогда дружески не общался ни с Тобою, ни с Твоими доверенными друзьями? Он хоть и идет, но так медленно, столь неустойчив его шаг! Только сердечная дружба соделала, что я бегу к Возлюбленному. Когда-то один из друзей Бога говорил со мною, а мне было так радостно на душе! Я чувствовал себя точно так, как если бы нашел сокровище. Говорю тебе, я стерег его со всей нежностью и повторял: «Господи мой возлюбленный!» ах, как же я Тебя жажду! Отважусь ли я когда-нибудь воскликнуть: «Ты мой, а я – Твой» (Песнь 2,16)? А жажда эта должна еще быть во мне и в тебе, по причине нашего несовершенства.
Дитя мое, поручаю твоему сердечному вниманию, чтобы ты из всех цветов выбирала розы и чтобы такими вещами возбуждала жажду своего вечного спасения.
* По причине этой, известной еще Аристотелю, легенды, средневековье видело в пантере символ Христа.
** De part. Anim., I,5.
*** S.Th. 2-2, q. 180, a. 7, ad 3.
**** «Из уст Его я получила мёд и молоко». Респонсорий из Утренней в день св. Агнессы.
***** Сузо говорит здесь о самом себе.
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Комментарии: о. Веслав Шимона ОР
Отправить комментарий