Из книги блаженного Генриха Сузо «Жизнь» (Vita), I. Глава 9.
Спросили его, что он чувствует, когда во время мессы, перед тем как читать ее тихую часть, начинается пение префации словами Sursum corda. Поскольку согласно с всеобщим разумением, Sursum значит «Вознеситесь все сердца, ввысь, к Богу!» Слова эти вырывались из его уст с такой огромной жаждой, что те, кто его слышал, были ними весьма назидаемы. Слуга вздохнул из глубины сердца и так ответил: «Когда я пел во время мессы эти славные слова Sursum corda, мое сердце и душа расплывались с жаждою и скорбною тоскою о Боге, до такой степени, что в тот момент мое сердце как бы выходило из себя, ибо обычно появлялись во мне три возвышенные мысли – желания, которые меня направляли ввысь. Иногда одна только или две, а иногда все три влекли меня к Богу, а вместе со мною и все творенья.
Сначала появляется во мне такая мысль: Внутренним взглядом я охватываю самого себя во всем, чем я являюсь, с телом, душою и всеми моими силами, а потом я ставлю при себе все творенья, которые Бог поместил в небе и на земле, во всех четырех элементах – каждое в отдельности и по имени, и так: птицы небесные, звери лесные, рыбы в воде, листья и трава на земле, неисчислимые зернышки песка в море, и даже все мерцающие лепестки на солнце, капельки воды, те – от росы, снега и дождя – которые когда-либо упали на землю, и я пожелал, чтобы каждая из них издали сладостные, милейшие аккорды, исходящие из глубочайших уровней моего сердца и чтобы таким образом вечно звучал новый, возвышенный гимн славы в честь милейшего и благого Бога. Потом раскрывались радостно и широко объятья моей переполненной любовью души и протягивались к тем неисчислимым твореньям. И как руководитель хора, сам полон огня и ликования, других вовлекает в пение, так и я жаждал всех наполнить радостью, чтобы пели с весельем и отдали Богу свои сердца: Sursum corda!
Второе мое желание – говорил он – было следующим: Мыслью я охватывал сердца всех людей и мое собственное и размышлял о восторге и радости, любви и мире, которые являются уделом тех, кто отдает свое сердце самому Богу, а с другой стороны – о том, какие потери и страдания, тяготы и тревоги рождаются от любви временной, в тех которые ей поддаются. Потом, к своему собственному и ко всем другим сердцам во всем мире, с огромною жаждою я взывал: «Ну же, сердца порабощенные, сбросьте сковывающие вас узы временной любви! Далее, сердца спящие, положите конец холодности ленивой, медлительной жизни! Полностью свободные и обращенные, вознеситесь к всемилостивому Богу: Sursum corda!
Третьей мыслей было дружеское воззвание, обращенное ко всем людям доброй воли, но которые еще не отреклись всего, которые ходят в себе ошибочными путями, так что не держаться ни Бога, ни творений, ибо сердца их мятутся в том, что временно. Тех всех, подобно и себя самого, я призывал принять смелое решение порвать с самим собою и с твореньями.
Таким было его внутреннее состояние, когда он пел Sursum corda.
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Отправить комментарий