Из Книги Божественных Утешений (Das Buch der göttlichen Tröstung), Мастера Экхарта. III,1-8.
Книга Царей рассказывает о том, как от царя Давида сбежал однажды некий человек и сильно его злословил. Один из друзей Давида сказал тогда, что убьет того злого пса. Но царь ответил: «Нет, ибо может быть через это уничижение Бог хочет приготовить для меня большую благость» (ср. 2Сам 16,5-12).
В Книге Отцов читаем о неком муже, который жаловался одному из них, что должен столько страдать. На это услышал он такой ответ: «Сыне, должен ли я просить Бога, чтоб уменьшил твои страдания?» Тот ответил: «Нет, отче, ибо признаю, что они для меня спасительные. Выпроси лучше для меня у Бога благодать охотного их принятия»*.
Одного больного однажды спросили, почему он не просит Бога о здоровье. Тот ответил, что не хочет об этом молиться по трем причинам. Во-первых, потому что он уверен, что благой Бог допустил эту болезнь только ради его высшего блага. Следующая причина: если человек благ, он всегда хочет того самого что Бог, а не того, чтобы Бог хотел того что он – это последнее не было бы благим. Поэтому если Он хочет, чтобы он был болен (если бы не хотел этого, то тот бы не болел!), не должен желать выздоровления. Ибо нет сомнения, что если бы Бог мог меня исцелить против своей воли, возвращение к здравию не имело бы для меня никакой ценности, и было бы для меня безразличным. Источник желания – в любви, нежелания – в ее недостатке. Приятней, лучше и полезней для меня то, что Бог любит меня больного, чем, если бы Он не любил меня здорового. То, что Бог любит, является чем-то, а чего не любит – ничем, как говорит Книга Премудрости (Прем 11,25)**. Истинно также то, что благим является все то, что Бог хочет, и потому что хочет. Говоря по-человечески, я бы предпочел, чтобы кто-либо богатый и сильный, король, к примеру, любил меня, но на какое-то время задержал бы обещанный мне дар, чем чтобы сразу передал мне его, но без своей любви; я бы предпочел, чтобы из любви не дал мне ничего, но с тою мыслью, чтобы меня потом тем более великодушно и щедро одарил. Может даже случиться, что человек, который меня любит, не только сейчас ничего мне не дает, но даже в будущем не собирается одаривать; быть может, подумает позднее о каком-либо лучшем даре для меня. Тогда бы я терпеливо ждал, тем более, если его дар – по милости и незаслуженный. Будьте также уверены, что если я не ценю чьей-либо любви, если противлюсь воле того некого, а желаю исключительно получить от него дар, он полностью правильно бы поступил, если бы мне ничего не дал, и более того – возненавидел меня и оставил со своим несчастьем.
Третья причина, по которой я бы не хотел просить Бога об исцелении, следующая: не хочу, не должен я также Бога такого богатого, благого и щедрого просить о такой малости. Если бы я, к примеру, прошел сто или двести миль пути, чтобы придти к папе, стал пред ним и сказал: «Отче Святой, я прошел двести миль тяжелого пути, издержал много средств, а сейчас – независимо от причины моего визита – прошу тебя, дай мне зернышко фасоли!» Поверьте мне, он сам и каждый, кто бы об этом узнал, совершенно справедливо назвал бы меня законченным глупцом. Так вот, несомненно, истинно то, что все блага, все творения, вместе взятые в сравнении с Богом меньше чем зернышко фасоли в сравнении со всем материальным миром. Поэтому, если бы я был благим человеком, стыдился бы просить Бога о своем исцелении.
В связи с вышеизложенным скажу еще: это признак слабого сердца, если кто-либо радуется или печалится из-за временных благ этого мира. Если кто-либо заметит за собою что-либо подобное, пусть устыдится пред Богом, Его ангелами и людьми. Ведь мы же стыдимся даже из-за пятна на лице, если его видно.
Что ж сверх этого можно еще сказать? Книги Ветхого и Нового Заветов, деяния святых, и даже язычников полны рассказов о благочестивых людях, которые ради Бога или даже мотивированные естественной добродетелью, принесли в жертву свою жизнь и полностью отреклись себя.
Языческий учитель, Сократ, говорит, что благодаря добродетели то, что невозможно становится не только возможным, но и легким и приятным в исполнении***. Не могу забыть особенно о той благочестивой жене из Книги Маккавейской (2 Макк 7), которая, когда ее семеро сыновей однажды на ее глазах были преданы страшным, нечеловеческим, вселяющим ужас пыткам, смотрела на это с безмятежным обличьем и вознесенной главой, и каждого отдельно призывала, чтобы не позволил устрашить себя и ради Божьего дела добровольно принес в жертву тело и душу. Этим примером я хотел бы окончить эту книгу. Но позвольте мне добавить еще два замечания.
Если благого, Божьего человека поколеблет некое страдание, пусть таковой устыдится при виде купца, который для того, чтоб получить небольшую, и при этом такую неопределенную прибыль, зачастую отправляется в далекие края, проходит тяжкие стези, горы и долины, пустыни и моря, рискует встретить разбойников и грабителей, покушающихся на его жизнь и имущество, переносит недостаток еды, питья и сна, а также другие невзгоды, но все равно с радостью забывает обо всем этом ради надежды на небольшую, ненадежную прибыль. В бою рыцарь бросает на чашу весов богатство, жизнь и душу ради соискания временной, недолговечной славы, нам же, когда чего-либо лишимся ради Бога и вечного счастья, кажется, что мы совершили нечто великое.
* См. Vitae Patrum, III (PL 73, 742 n.8).
** «Ты любишь все существующее, и ничем не гнушаешься, что сотворил, ибо не создал бы, если бы что ненавидел».
*** См. Платон, Тимей.
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Отправить комментарий