Из трактата «Житие св. Фомы Аквинского, Ангелического Доктора, монаха Ордена Проповедников», брата Вильгельм из Токо OP. Глава VII. Его природные свойства и телосложение. Ум, рассудительность, память. Презрение к земному. Отрешенность души, 41-42.
А поскольку тонкость ума сопровождается точностью суждения, ибо разум, способный к тонкому пониманию, может также верно судить, то по достоинству Доктор, обладавший, как сказано, тонким умом, выносил и очевидно точные суждения. Ибо и став магистром, он придерживался и защищал те же, за малыми исключениями, мнения и доводы, которые разработал ещё будучи бакалавром. И когда по сокровенному и дивному устроению Божию его работы были представлены для проверки в Парижском университете по настоянию некоторых завистливых магистров, что уподобились совам, вздумавшим судить о свете, тогда благодаря этому его писания ещё более прославились своей истинностью, а в тех, кто на него нападал, истины не обнаружилось. Тогда некий магистр из Ордена пустынников*, брат Эгидий, ставший впоследствии архиепископом Буржа, тринадцать лет уже слушавший Магистра, сказал, посмеиваясь над недоумием его хулителей: «В сей чудесной и достопамятной докторской работе брат Фома Аквинский проявил тонкость ума своего и точность суждения, ибо те новые мнения и доводы, которые он отстаивал на письме будучи бакалавром, став магистром, он за малыми исключениями, ни в устном преподавании, ни в писаниях не изменил. Это мы в теперешние времена так неуверенны в своих суждениях и так сомневаемся в своих мнениях, которых когда-то придерживались, что меняем их на противоположные, когда их опровергают мелкими доводами». …
… Соответственно и память у оного Доктора была чудесная: она отличалась такой вместительностью и цепкостью, что если он хоть единожды прочитывал что-нибудь, то запоминал навсегда, словно навык познания в его душе постоянно совершенствовался и знание прибывало. И забвение было не властно над духом его, потому что он постоянно добивался достоверного познания. Таковая удивительная память наверняка была не просто признаком присущего его душе навыка познания, ведь он в ней как бы накапливал выписки из книг – как было при составлении по предписанию достопамятного Папы Урбана того чудесного сборника толкований Святых отцов на Четвероевангелие. Прочитав в разных монастырях их книги, он, похоже, по большей части так всё запомнил, что в дальнейшем прочитанные в книгах изречения Отцов словно бы стояли у него перед глазами.
* Августинец (прим. пер.)
Отправить комментарий