Восшед на высоту, пленил плен, и дал дары человекам (Еф. 4, 8).
Христос взошел на небеса и взял с собой «плен плененный». Что это означает?
Это пять оков, которые держат нас в плену времени и которые Христос снимает с нас, когда входит в нас.
Первые оковы — любовь к тварному и привязанность к нему, живое оно или мертвое. Особенно — любовь, которая из-за одинаковости людей близка к природе. Некоторые всецело уходят в нее и страдают, разлучаясь или теряя друг друга, другие же благоденствуют и без этой любви, свершают добрые дела, служат и, молясь, просят удостоить их еще большей любви и мирского — и не замечают они, насколько закованы в кандалы и сколь было бы лучше меньше просить о своем земном счастье и больше смотреть на свой внутренний плен.
Вторые оковы — в том, что многие, если освободятся от первых оков, от внешней любви к тварному, впадают в себялюбие и в этой одержимости собой, во всех вещах ищут свое: свою пользу, свое удовольствие, утешение себе, удобство или славу. Они столь поглощены своим Я и столь в него погружены, что во всем, даже в Боге, ищут свое и ничего другого. Что найдешь, если заглянешь к ним в душу? То, что выдается за святость, — пустое сияние.
Как тяжело освободить таких людей из плена Я! Если так предан себе самому — кто поможет? Никто, кроме Бога.
Если же отнимается у таких людей то, что они любят, — удобство их или друг, добро или что-то иное, к чему привязано их Я, то гневаются они или жалуются на Бога, вместо того, чтобы сделать шаг от любви к себе к познанию себя.
Третьи оковы — оковы разума. Это тяжелые оковы, поскольку в них все, что должно рождаться в духе, освещается разумом, будь то истина или знание какого-то рода, чтобы могли они о них говорить и через них прославляться и возвышаться.
Они богаты просвещающими словами, но бедны озарением и живыми делами.
Даже поданные Христом примеры воспринимают они лишь рассудком. А взгляни они на них в божественном свете разума, поняли бы, что мнение их в сравнении с действительностью столь же ничтожно и незначительно, как дневной свет по сравнению с солнцем. И столь же ничтожен всякий природный свет по сравнению со светом божественным.
Следует знать такие различия:
Природный свет разума светит вовне, в тщеславное самоотражение, в людскую славу, в мнения других. Он все направляет наружу и приводит к разрушению чувств и мыслей.
Божественный свет, напротив, наклоняется все ниже и ниже и идет вовнутрь, в глубину, и там, где он светит, видно даже мельчайшее. И это справедливо, поскольку все, что там есть, — только от Бога.
Божественный свет все уводит внутрь, а не наружу. Он всегда указывает лишь на внутреннюю глубину, из которой родился. Туда он стремится и всеми силами направляет. Всякое дело такого человека идет вовнутрь, к Первопричине.
Потому существует большая разница между теми, кто читает Писание, и теми, кто по нему живет. Те, кто читает его рассудком, хотят возвыситься и прославиться, они презирают и проклинают тех, кто по нему живет. Они не понимают слов Павла: «Буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3, 6).
Четвертые оковы — духовные радости. В них попадается не один искатель истины, обращая больше внимания на обретаемое на пути вверх, чем на сам путь и на цель, так что всецело предастся обретенным силам и возможностям, прилепляется к ним со страстью и обладает, стараясь преумножить. Так поддается он радостям духа вместо того, чтобы обретать Бога.
Поддался ли человек соблазнам на пути и вследствие этого остановился, или же дальше идет по пути к Богу, можно узнать по тому, испытает ли он беспокойство и неудовольствие, если добытые радости улетучатся или исчезнут, либо по тому, будет ли он тогда точно так же служить Богу и оставаться преданным Ему, как и прежде, когда их имел. Если Бог и без этих радостей остается для него единственной целью, — он на правильном пути, но если ему нужны только вожделенные дары и озарения, — то нет.
Пятые оковы — оковы своеволия, которое может зайти так далеко, что человек даже во всех божественных вещах и в Самом Боге захочет иметь свою собственную волю и на ней настаивать. От этих крепких оков освободится только тот, кто смирится и скажет: «Пусть будет не по моим дарам и не по моей воле, но как Ты, Господи, хочешь, я приму это и этого пожелаю, а то, чего Ты не хочешь, с радостью оставлю и отрину».
Если в истинном отречении оставляешь все, чего жаждало своеволие, обретаешь и имеешь больше, нежели когда берешь и имеешь по собственной воле.
Человеку бесконечно полезней, нежели достигать всего или все иметь по собственной воле, оставить себя, препоручив Богу, и иметь все в истинном самоотречении, отказываясь от своеволия. Поэтому отрешенный человек, у которого меньше блеска и меньше свершений, мне милее, чем высокопоставленный по виду и делам, но менее отрешенный.
Когда Иисус был среди Своих учеников, они любили Его так сильно, что из-за абсолютной любви к Нему не могли достигнуть божественности. Поэтому он сказал: «Вам полезно, чтобы ушел Я от вас, а иначе не может прийти к вам Святой Дух, Утешитель» (Ср. Ин. 16, 12—13).
И тогда пришлось им ждать еще сорок дней, прежде чем взошел он на небеса (Деян. 2, 4), чтобы, взяв с собой их души и освободив от всех оков, сделать небесными, а потом еще десять дней, прежде чем снизошел на них Святой Дух, истинный Утешитель, и не нашли они Того, Кого искали и ожидали извне — Господа нашего Иисуса Христа — в себе самих.
То, что для учеников было днями, для нас может стать годами.
Едва ли стоит поддаваться искушению найти своего внутреннего, божественного человека и истинный покой прежде, чем исполнится нам четвертый десяток. Ведь столько оков на нас, и природа в молодые годы тянет нас то туда, то сюда, и часто случается, что, когда воображаем мы, будто нами правит Бог, на самом же деле нами правит природа. Потому не находим мы совершенного покоя, прежде чем придет наше время...
...А потом нужно еще десять лет ждать, прежде чем снизойдет и к нам Святой Дух, Утешитель. Как ученики ожидали, собравшись вместе и внутренне составляя одно (Ср. Деян. 1, 13—14; 2, 7), так и нам следует поступать: даже если с годами достигнем мы благоразумия, поверив во внутреннего человека в себе и достаточно преодолев человека внешнего, то и тогда надобно еще десять лет терпеливо ждать, пока будет нам ниспослан Дух, который обучит нас всей истине.
В это десятилетие нужно почаще возвращаться в себя, погружаясь и всецело стремясь во внутреннюю светлую божественную глубину, где никогда не кончается возвращение искры Божьей в свой первоисток, из которого она вышла.
Где такой оборот происходит как надо, там в один миг оплачиваются все долги, кончаются любые нестроения и грехи, даже грех первородный, и приходит совершенное блаженство, ибо человек всецело преисполняется божественным светом и обоживается.
Сподоби и нас, Боже, столь же совершенно освободиться от оков бренного мира и исполниться Духом и светом Божьим!
Перевод: И. Прохоровой
Отправить комментарий