Из книги блаженного Генриха Сузо «Жизнь» (Vita), I. Глава 30.
Был в жизни Слуги такой период, во время которого многократно в ночи он пробуждался ото сна в тревоге, и тогда некий голос внутри него начинал читать псалом о Страстях Господних: Deus, Deus meus, respice in me («Боже, Боже мой, взгляни на меня» (Пс 22,2)). Эти слова произнес страждущий Христос, когда во время муки на кресте оставил Его Отец небесный и все люди. Эти внутренние слова, настойчиво повторяющиеся при каждом пробуждении, наполняли его страхом и тревогой. С горьким плачем взывал он к Распятому: «Ах, Господи мой и Боже, если уж я должен вместе с Тобою вновь пережить распятие, прославь во мне несчастном свою чистую, невинную смерть, будь со мною и помоги мне преодолеть все страдания»! Когда согласно с его предчувствием приблизился к нему крест, он начал испытывать страшные страдания, которые тут не будут описаны. Они быстро нарастали, с каждым днем были все многочисленнее, и в конце стали настолько суровыми и настолько сильною тяжестью легли на ослабленного Слугу, что жизнь его повисла на волоске.
Однажды вечером, когда он находился вне монастыря и прилег на ложе, чтобы немного отдохнуть, охватила его огромная слабость; ему показалось, что сейчас он упадет в обморок и потеряет сознание. Он лежал совершенно без движения, так что не пульсировала ни одна его жила. Заботился о нем тогда некий верный, благожелательный к нему человек, которого он с большим трудом спас и обратил к Богу. Когда он увидел Слугу в таком состоянии, тронутый болью и сочувствием, подбежал и положил ему руку на сердце, чтобы убедиться, не ушла ли из него жизнь. Ибо он лежал перед ним без движения, как умерший. Сломленный болью, он упал на колени, разразился плачем и так начал взывать: «Как же это печально, о Боже, что этой ночью перестало биться это благородное сердце, которое так долго с такой любовью носило Тебя в себе, милостивый Боже, которое в стольких краях с радостью проповедовало Тебя, в речах и посланиях, для утешения заблудших! Какое же это несчастье, что это благородное сердце будет разлагаться! Оно должно еще долго жить, во славу Бога, и для утешения многих людей». И так жалостливо всхлипывая и рыдая, он склонялся, касался сердца, уст и рук Слуги, чтобы убедиться, жив ли он еще, или уже почил. А он лежал, абсолютно неподвижен, лицо его побледнело, уста потемнели, исчезли все признаки жизни, как у мертвого, лежащего в гробу. Продолжалось это более-менее столько, сколько времени требуется для того, чтоб пройти одну милю.
Когда он так лежал без сознания, единственным предметом его мысли был Бог и Божество, Истинное и Истина, в их вековечном, имманентном единстве. Наверняка еще перед тем, как он поддался этой слабости и потерял сознание, сердечными словами так начал внутри себя говорить Богу: «Ах, Истина Вековечная, Твоя бездонная пропасть закрыта перед всеми творениями! Я, Твой несчастный Слуга, вижу, что приближается мой конец, ибо полностью оставили меня силы. В этот мой последний час я обращаюсь к Тебе, всесильный Господи. Тебя никто не может обмануть или ввести в заблуждение, ибо все перед Тобою открыто. Поэтому только Ты один знаешь, что между Тобою и мной. Поэтому я рассчитываю на Твою милость, верный Отче небесный, а если я когда-либо совершил какой-то грех и отдалился от наивысшей Истины, сожалею об этом, о Боже, от всего сердца и прошу Тебя, чтобы Ты своею драгоценною кровью смыл эти мои прегрешения, согласно с великой своею милостью и моею нуждою. Помни, что на протяжении всех дней моей жизни, ради Твоей чести и славы я превозносил так высоко, как только мог, Твою чистую, невинную кровь; сейчас, в мой последний час, пусть она омоет все мои грехи. Станьте на колени, прошу вас, все святые, а особенно ты, святой Николай*, милостивый мой господин, вознесите руки и помогите мне молить Господа о счастливом конце! Ах, Мария, чистая, благая, милостивая Матерь, подай мне сегодня руки, Твои руки полны милостей и в этот последний час возьми меня милостиво под свою опеку, ибо Ты единственное мое утешение и радость моего сердца. Ах, Госпожа и Матерь моя, in manus tuas commendo spiritum meum («в руки твои предаю дух мой» (Пс 36,5)), в Твои руки, в Твои полные милостей руки предаю я в эту ночь дух мой. Ах, дорогие ангелы, вспомните о том, что во все дни жизни моей хватало мне только услышать, как кто-либо говорил о вас, и вот уже радовалось мое сердце, вспомните, как часто в моих испытаниях вы насыщали меня небесной радостью и хранили от врагов. Ах, нежнейшие духи, теперь, когда приходит мой последний час, я нуждаюсь в вашей помощи. Поддержите же меня, защитите от страшного вида моих врагов, злых демонов! Ах, Господи небес, прославляю Тебя за то, что Ты позволяешь мне умирать в полном сознании и в настолько ясном распознании своего конца; вот, я ухожу из этого мира с неповрежденной христианской верой, избавленный от сомнений и страха, прощаю всем, кто причинил мне какую-либо кривду, так как Ты простил на кресте тем, кто был причиной Твоей смерти. О, Господи мой, Господи, Твое Божественное Тело, которое не смотря на огромную мою слабость, я принял сегодня на мессе, да будет моим щитом и спутником в пути к Твоему Божественному лику. А мою последнюю просьбу, в час моей смерти, возношу к Тебе, нежнейший Господи небес, за моих возлюбленных духовных детей, которые в этом изгнании приходили ко мне, ведомые особенным доверием, или просьбой об исповеди. Ах, Христе милосердный, Ты перед своим отходом верно передал Отцу небесному своих возлюбленных учеников – с такой точно любовью я передаю их Тебе, чтоб Ты также дал им благой, святой конец. А сейчас я отворачиваюсь от всех творений и направляюсь к нагому Божеству, Первоисточнику вечного счастья».
Такие и иные подобные слова повторял он в себе много раз, после чего потерял сознание и охватил его обморок, о котором уже говорилось. Ему самому и иным казалось, что уже умер, но тем временем он пришел в себя, снова начало биться его омертвелое сердце и начали шевелиться ослабевшие члены. Он выздоровел и вернулся к прежнему состоянию.
* Св. Николая почитали на Боденском Озере как опекуна рыбаков, был он также покровителем доминиканского монастыря в Констанце.
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
комментарии: о. Веслав Шимона ОР
Отправить комментарий