Из трактата «Об обособленности» (Von Abgeschiedenheit), Мастера Экхарта. 10-11.
Но ты мог бы, однако сказать: «В таком случае, если я хорошо слышу, все молитвы и поступки были впустую, ибо Бог не интересуется ними и ничего не может Его тронуть. Но ведь сказано, что Бог хочет, чтобы Его обо всем просили». Но послушай то, что я скажу и постарайся, если сможешь, хорошо меня понять. Так Бог своим первым вековечным взглядом – если бы мы вообще могли принять какой-либо первый взгляд – узрел всё, так как оно должно было появиться; и этим взглядом увидел, когда и как должен сотворить мир, когда Сын должен был стать человеком и страдать. Увидел даже наименьшую молитву и благое деяние, которые люди должны исполнить, видел также, какие молитвы и благочестивые жертвы должен был выслушать, видел, что завтра ты будешь Его искренне взывать, а твои молитвы и воззвания Он выслушал не завтра, а выслушал их уже в своей вечности, когда ты еще не стал человеком. Но если твоя молитва не искренна и не горяча, Бог не отверг тебя только сейчас – сделал это уже в своей вечности.
Вот так Бог все видел в своем первом вековечном взгляде и не сотворит ничего нового, ибо все уже с самого начала сотворил. Поэтому Он безустанно пребывает в своей недвижимой обособленности, но из-за этого людские молитвы и благие деяния не пропадают даром, ибо кто хорошо поступает, тот получает доброе вознаграждение, а кто плохо – также соответствующее. Такую идею выражает также св. Августин в последней главе пятой книги О Святой Троице, где так говорит: Deus autem… и так далее* - что означает: пусть никто, Боже упаси, не говорит, что Бог любит кого-либо временным образом, ибо у Него ничего нет ни прошлого, ни будущего; Он возлюбил всех святых еще перед сотворением мира, так как их предвидел. А когда приходит момент, когда то что Он видел в вечности указывается нашим очам во времени, тогда людям кажется, что Бог оказал им новое благодеяние. Таким образом, когда Он гневается или оказывает некое добро, тогда мы изменяемся, в то время как Он остается неизменным. Подобно и солнечное сияние раздражает больной глаз, и радует здоровый, хотя сам в себе остается таким самым. Эту мысль находим также у Августина в четвертой главе XII книги О Святой Троице, где он говорит: Nam Deus non ad tempus videt, nec aliquid fit novi in eius visione – «Бог видит не временным образом, в Его видении не появляется ничего нового»**. На эту тему высказывается также Исидор в книге О наивысшем Благе, где читаем: «Многие спрашивают: что делал Бог, перед тем как сотворил небо и землю? или: откуда в Нем появилось новое решение сотворения мира?» И так отвечает: «В Боге никогда не появилось новое решение, ибо хотя творения еще не существовали сами в себе, так как сейчас, были, однако же, предвечно в Боге, в Его разуме»***. Бог не сотворил небо и землю, так как мы поступаем, когда по истечении некоего времени говорим: пусть же будет то или это, ибо все творения были произнесены уже в Предвечном Слове. Для подтверждения мы могли бы еще привести слова, которые Господь сказал Моисею, когда тот спросил Его: «Господи, а если фараон захочет узнать, кто Ты, как мне ему ответить?» Господь же в ответ: «Так скажи: Тот, который есть, послал меня» (Исх 3, 13). Слова эти означают: Тот, который неизменно пребывает сам в себе, послал меня.
* De Trinit., V,16,17 (PL 42, 924).
** De Trinit., XII,7,10 (PL 42, 1004).
*** См. Sent I,8,4 (PL 83, 549).
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Отправить комментарий