Из книги о. Томаша Галушки, «Инквизитор тоже человек». Часть II. Рассказы. О св. Доминике с другой стороны, 4.
Следует это наконец сказать – св. Доминик никогда, подчеркиваю, никогда не был: инквизитором, основателем средневековой папской инквизиции, не восседал в инквизиторском трибунале в качестве председателя или даже постороннего наблюдателя, не проводил пытки, auto-da-fe, не охотился на ведьм и никого не сжигал на костре.
Это однозначное и бесповоротное исключение нашего отца из этого раздела истории Церкви следует не столько из моих апологетических наклонностей, сколько из нескольких сухих фактов: Доминик не был епископским инквизитором; первые папские инквизиторы (inquisitores haereticae pravitatis a sede apostolica deputati), были призваны папой Григорием IX в 1231 году, то есть спустя десять лет после смерти св. Доминика; процессы о колдовстве появляются после 1326 года, а auto-da-fe только в XV веке.
Кем же был этот негодяй, который столь нагло фальсифицировал историю и очернил св. Доминика? Был ли это какой-то просвещенный атеист, масон, коммунист, а может коварный художник, например такой Педро Берругете со своим знаменитым образом «Святой Доминик председательствует на auto-da-fe»? Ответ, увы, поразителен, жесток и парадоксален: виноваты папа и сами же братья доминиканцы.
Конечно, сам Доминик не только не сторонился общества главных подсудимых будущих инквизиционных процессов, но и был с ними тесно связан. Именно еретики содрали с него скорлупу аккуратного, ведущего беспечную жизнь каноника капитула из Осмы и извлекли из нее ревностного, убогого проповедника, который мерил шагами вдоль и вширь Лангедок и Ломбардию. С 1206 года Доминик имел только одну цель – привести еретиков назад в общину Церкви. И единственный способ – persuasio, то есть братское поучение, разговор, дискуссию. Доминик никогда, что следует подчеркнуть, не прибегал к используемому в инквизиционных трибуналах другого метода «диалога» с еретиками, а именно coertitio, то есть различного рода средства принуждения.
Следует, однако, ясно сказать, что св. Доминик, хоть и не был беспощадным гонителем, не был также толерантным и открытым гуманистом, поступающим по принципу: «Не хочешь, тогда не обращайся. В конце концов, преисподняя тоже создана для людей». Доминик осознавал как серьезность греха ереси, так и реальную возможность потери человеком Неба. Поэтому и спасительная акция должны была быть неустанной и бескомпромиссной. Никакого безразличия – ведь речь шла о человеке.
О том, насколько важны были в жизни св. Доминика люди с обочины Церкви, лучше всего свидетельствует то, что он написал. Мы не найдем в этом наследии ни благочестивых поэм, дневников души, ни духовных упражнений. Существуют только три конкретные и мало агиографические послания, из которых два документируют антиеретическую деятельность св. Доминика. В первом из них, датированном 1208 годом, св. Доминик согласно полномочиям, полученным от папского легата Арнольда из Сито воссоединял с Церковью бывшего еретика Понса Роже из Тревилле. Во втором, уже в 1215 году, Доминик давал рекомендацию другому бывшему еретику Раймунду де Алтарипа, что дало ему возможность спокойно поселиться в некой французской деревне. Конечно, дела еретиков лежали у св. Доминика глубоко в сердце и, несомненно, он хотел, чтобы его братья-проповедники сделали проблему еретиков приоритетом в своей пастырской деятельности.
И действительно, братья охотно взялись за задание, начертанное отцом-основателем, хотя в версии немного модифицированной. Очень быстро persuasio Доминика опасно переплелось с coertitio, к которому Доминик совершенно не имел отношения. Более того, эти два совершенно отличные методы вскоре стали друг с другом отождествляться. В результате также и сам св. Доминик уже после смерти из проповедника (praedicator) стал вдруг преследователем еретиков (persecutor haereticorum). Виновниками этой трансформации были ближайшие соратники и друзья св. Доминика, то есть папа Григорий IX и первое поколение доминиканцев.
В июле 1234 года произошла канонизация св. Доминика, что совпало с двумя событиями: установлением доминиканцев первыми инквизиторами и развитием инквизиционных трибуналов. Как для папы Григория IX, так и для братьев-проповедников св. Доминик являлся натуральным претендентом на роль покровителя новой институции – в конце концов, он всю свою жизнь посвятил борьбе с ересью. И подобно как св. Исидор Севильский стал покровителем интернета, а св. Бернард из Ментона покровителем сноубордистов, так и св. Доминик на долгие века должен был стать образцом истинного инквизитора.
Со временем никто уже не искал правду, и великие церковные авторитеты без наименьшего колебания воспевали славу святого проповедника и инквизитора Доминика, приписывая ему даже основание предшественницы Конгрегации Вероучения. Точку над «i» поставил наш собрат и наверное наибольший исследователь истории доминиканского ордена, а также герой популярного романа Умберто Эко Имя розы – Бернард Ги. Именно он распространил и утвердил популярное до сих пор мнение, которое знал каждый средневековый ребенок, что «Святой Доминик великим был инквизитором».
Доминик, однако, никогда не был: инквизитором, основателем средневековой папской инквизиции, не восседал в инквизиторском трибунале в качестве председателя или даже постороннего наблюдателя, не проводил пытки, auto-da-fe, не охотился на ведьм и никого не сжигал на костре. Доминик попросту работал с людьми и для людей, с которыми никто не хотел и не умел разговаривать и жить.
Отправить комментарий