Подготовка к проповедничеству

Из книги Мари-Умбер Викера «Доминик и его братья-проповедники», Новое проповедничество Доминика и его братьев в Лангедоке, I. Всеобщее проповедование Божьего Слова, 3.

Монашеская жизнь уже сама по себе является свидетельством и источником евангельской жизни. Она в действительности является апостольской жизнью в общине, в которой – используя слова св. Доминика из Первых Конституций (II, 31) – братья, «ступая следами Спасителя» живут вместе, странствуя и проповедуя. Молятся и совершенствуются в любви, собранные вокруг Господа, безустанно принимая Его учение.

В другом месте мы напомним, как дошло до того, что в 1220 году было установлено право, обязывающее все монастыри, иметь у себя «доктора» или лектора теологии, который должен был обучать всех братьев в монастыре и по возможности духовных вне такового. Те же самые Конституции 1220 года устанавливают магистра студентов (I, 28), который должен следить за обучением братьев и решать какие лекции они должны слушать. Ежедневно после вечерней он организовывал дискуссии и повторение материала, во время которых каждый мог представить свои сомнения или вопросы. С наиболее способными он проводил еженедельные беседы и размышления, а также позволял им вести собственные заметки. Наконец, в определенное время он посвящал их в искусство проповеди. Он также назначал или отбирал у студентов специально предназначенные для них одиночные кельи, в то время как вся община еще спала в дормитории. Распоряжался он также одним из залов монастыря, который служил местом обучения студентов. В некоторых монастырях такой зал находился на чердаке и назывался «проповедническим» (лат. praedicatorium), что указывает на способ его использования.

Полностью новой привилегией, которую Доминик ожидал получить от папы Иннокентия III, и которую действительно получил год спустя от Гонория III «полностью и в каждом пункте согласно с идеей, которую возымел», было то, что каждый брат в ордене, как правило, носил титул и статус проповедника – как записал это Иордан Саксонский. Эта привилегия не имела прецедентов в истории Церкви. Поэтому мы прекрасно понимаем не только первоначальные сомнения Иннокентия III, но и оппозицию, которую эта привилегия постоянно вызывала в Церкви. Интерпретации этой привилегии – если не сама её суть – подвергались неустанным преобразованиям.

Эта привилегия функционировала в XIII веке. Заключалась она в том, что папа властью наивысшего пастыря Церкви, непосредственно предоставлял ордену власть уделять его братьям officium praedicationis, согласно уставам и под ответственность ордена. Такой смысл имеет декларация папы Гонория III 1221 года, утверждающая, что «братья Ордена Проповедников полностью предназначены для проповедования Слова Божьего». То же самое повторил в своих посланиях папа Григорий IX.

А вот способ предоставления статуса проповедника в ордене, установленный Конституциями 1220 года. Когда приор считал, что кто-либо из братьев уже готов исполнять обязанности проповедника, поскольку уже окончил первый год обучения теологии и не опасается, что его слова могли бы вызвать соблазн, уделял ему право (licentia) исполнения этой функции и действительно посылал его с ясным заданием (mandatum) провозглашения проповедей. Сразу же назначал для него «спутника (socius), который казался подходящим для формирования его нравов». Это был зрелый, уже опытный проповедник, который должен был заботиться о том, чтобы назначать младшему брату различного типа проповеди, отнюдь не второстепенные.

Однако же постановления 1220 года резервировали окончательное право разрешения проповедничества генеральному капитулу. Эта наивысшая инстанция должна была принимать экзамен не только у братьев, которым приор уже ранее уделил licentia praedicandi, но и у тех, кто был уже ему представлен как способный к проповедованию Слова. Специальная комиссия должна была каждого из них подвергнуть старательному экзамену, постаравшись перед этим получить от братьев из окружения кандидата информацию о благодати проповедничества (gratia praedicationis), которую дал ему Бог, о его знаниях, его религиозном рвении, его любви, поведению в ордене и о чистоте его намерений. После таких консультаций и получения апробирования генерального Магистра, который также руководствовался мнением братьев, комиссия выносила решение согласно тому, что признала необходимым, или оставить кандидата далее на учебе, привлекая его к проповедничеству под руководством более опытных братьев, или даже позволить ему читать проповеди самостоятельно (per se), со знанием темы и плодотворно.

Так первоначально предоставлялось право провозглашать проповеди в полностью новаторской организации, которая с 1220 года приняла наименование Орден Братьев Проповедников или – как в то время говорили в Тулузе – Орден Проповедничества. В то время папа Гонорий приветствовал братьев и их настоятеля словами, которые показывают, какой дух их животворил: «Тот, кто свою Церковь постоянно обогащает новым потомством, желая ныне, новые времена уподобить первоначальным, апостольским и распространить веру католическую, возбудил у нас благочестивую жажду, чтобы избрав бедность и жизнь в орденской общине предать себя служению Слову Божьему, проповедую по всему свету Имя Господа Нашего Иисуса Христа». Слова эти, несомненно, могли оставаться только теорией, подобно как упомянутые выше постановления Конституций 1220 года, тем не менее, отвечают они тогдашней действительности.

Иаков из Витры встретил в 1222 году в Болонье некую общину каноников – проповедников. Могли это быть только доминиканцы из церкви св. Николая. Он описал её следующим образом: «Они живут в бедности от ежедневного подаяния, составляя отдельную группу среди болонских студентов. Слушают лекции, которые один из них читает им на тему Святого Писания, в своих проповедях передают верным то, что услышали, разливая свои воды на площадях. Имеют как бы одно сердце в трудах, вырывая души грешников из пасти Левиафана и проповедуют огромным толпам истинное учение». Особенно заслуживает внимания назидательный и евангелический характер проповедования христианской веры и нравственности.

продолжение