Из трактата «Житие св. Фомы Аквинского, Ангелического Доктора, монаха Ордена Проповедников», брата Вильгельм из Токо OP. Глава VII. Его природные свойства и телосложение. Ум, рассудительность, память. Презрение к земному. Отрешенность души, 43.
И поскольку из устремления к божественному необходимо следует презрение к земному, то вполне естественно, что оный Доктор, не находя в чувственных предметах того, что любил, отвергал мирское, причём, как говорят, временные блага он презирал совершенно: и вещи, необходимые людям для бытовых нужд, и знаки почёта, которыми чванится горделивое достоинство.
Ибо Премудрость Божия, лучшая всех богатств, с которой он обручился в юности, напояла его такой любовью, что ничто мирское не привлекало души его, ведь одного Блага ему было достаточно, как если бы он владел всеми. Те блага, что прежде имел, он презрел и оставил, а чего не имел, того не вожделевал; по возвышенности души своей он отвергал приношения; «забыв заднее», он всё оставил, и «простершись вперёд» (Флп. 3:13), стяжал то, что возлюбил. Хотя был он знатного рода и мог бы снискать множество земных благ и почестей, однако вместо стяжания обильных богатств и домогательства высот славы века сего он последовал за нищим Христом.
В связи с этим рассказывают, что как-то раз, когда он ехал вместе со своими студентами из Сен-Дени, где они были с целью поклониться мощам святых и навестить святую монашескую братию, и вдали показался город Париж, студенты спросили его: «Магистр, видите, как прекрасен город Париж? Хотели бы вы править им?», ибо рассчитывали услышать от него что-нибудь поучительное. Он ответил: «Я бы больше хотел раздобыть «Беседы на Евангелие от Матфея» Златоуста. А если бы этот город был моим, то заботы по управлению лишили бы меня возможности божественного созерцания и нарушили бы душевный покой».
Итак, чем больше кто охвачен любовью к земному, тем бедственнее отделён от небесного. Ведь он знал, что никто из воинов Божиих не вовлекается в дела мирские, но угождает Тому, кто избрал его. И потому, целиком предавшись воинствованию Божию, он не желал вовлекаться в мирские занятия, дабы, возложив руку на плуг для пахоты на ниве священного учения и письма, не обратиться взглядом назад к оставленной жизни и не иметь препятствий на пути вперёд, к тому, что любимо. Потому, когда бл. пам. Верховный понтифик Климент IV, который весьма дорожил оным Доктором, предложил ему почётную должность и доход, он и отказался разом от того и другого, довольствуясь своей нищетой и низким положением. Однако, когда все близкие и благородные родственники Доктора в Кампании отправились в изгнание, преследуемые императором Фридрихом за защиту Церкви, он, с позволения Верховного понтифика, всё же оказал им помощь из церковных имуществ, к чему его побудила природная привязанность и должная искренняя благодарность к таковым благородным людям, ставшим беженцами ради Церкви. А как он из любви к Богу поддерживал в нужде своих, так и чужих мог поддержать.
Также и в другой раз он показал пример совершенства и смирения, когда получив от того же Верховного понтифика буллу о возведении его на архиепископский престол Неаполя с присовокуплением доходов от монастыря св. Петра-на-скале, Доктор отказался от должности и настойчиво умолял Верховного понтифика больше не предлагать ему других назначений.
О блаженный Доктор, презиравший мирское и любивший небесное! Как учил он, так и действовал, а земные блага отвергнув, обрёл как бы залог достояний небесных, но кои уповал.
Отправить комментарий