Из трактата «Житие св. Фомы Аквинского, Ангелического Доктора, монаха Ордена Проповедников», брата Вильгельм из Токо OP. Глава VІ. Молитва. Парение тела. Доброта, 30.
И вот, получается последовательность в том, как он заложил внизу основание образцового смирения, воздвиг в середине, как здание, свою удивительную чистоту, а благочестием духа довершил постройку – поэтому в третью очередь мы поговорим о его воспарении духа и молитве.
Ибо молитва его была необычайно ревностна, и так свободно он восходил преданным духом к Богу, что почти никакое плотское бремя не могло сему противостоять. В нём обычно никогда не поднимались чувства, противные разуму, ведь он и тело своё разуму заставлял подчиняться. И известно это не только из того, что сказано о его смирении, обхождении и чистоте, но и из следующих свидетельств, истинность которых подтверждена под присягой.
Итак, более всего он почитал Таинство алтаря, и как удостоился он написать о нём с величайшею глубиной, так и свершать ему было дано его с глубочайшим благоговением. Ежедневно он служил одну Мессу, если только ему не препятствовала болезнь, и слушал вторую, которую служил его спутник или кто-нибудь другой, и часто прислуживал при ней. Чаще всего во время Мессы его охватывало такое благоговейное чувство, что он обливался слезами, при этом, будучи поглощён величием священного Таинства, он укреплялся от его даров. Посему как-то раз, когда он в присутствии множества рыцарей преблагоговейно служил в неаполитанском монастыре Мессу Страстей Господних, в начале священной мистерии казни Его он очевидно был так поглощён высотою Священнодействия, будто его допустили присутствовать при божественных таинствах, и он лицезрел муки, причиняемые Христу людьми – о чём явственно говорила продолжительная отрешённость ума его и обильное истечение слёз. Он пробыл в этом состоянии так долго, что изумлённые братья приблизились к нему и, поскольку нужно было продолжать священную мистерию, прикосновениями вывели его из глубинного созерцания таинств, коим он был очевидно восхищен. По завершении священной мистерии кто-то из братьев и знакомые рыцари попросили его поведать, что с ним происходило во время исступления, если он сочтёт, что это послужит к их наставлению. Однако он отказался говорить и, боясь прогневить Бога, скрыл что ему было явлено.
Также часто замечали, что когда в великопостное время на комплетории поётся стих «Не отвергни меня во время старости, когда будет оскудевать сила моя» (Пс. 70:9), он, захваченный благоговением, словно бы в исступлении, обливался потоками слёз: казалось, их сама любвеобильная душа его проливает из глаз.
Кроме того, оный Доктор в ночную пору, когда люди обычно почивают, выбрав после короткого сна место для молитвы у себя в комнате или в церкви, куда имел доступ ночью, простирался и, молясь, постигал, что ему потом нужно будет писать или диктовать.
Отправить комментарий