Из книги «Диалог о Божьем Провидении или книга Божественного Учения» св. Екатерины Сиенской, Мистическое тело святой Церкви, CХХХІІa.
О, дражайшая дочерь, велико блаженство моих верных священников, но превышают его мучения бедных и несчастных, о которых Я тебе говорил. Сколь же ужасна и полна мрака их смерть! В последний час, как Я тебе говорил, дьяволы своими обвинениями наполняют их страхом и ужасом. Им являются образы столь кошмарные, что нет в этой жизни такой муки, которой бы творенье не предпочло бы перенести, только бы не терпеть это видение. Угрызения совести пробуждается с такой силой, что пожирает грешника до глубины души. Все неумеренные удовольствия и собственная чувственность, которую он сделал своей госпожой, а свой разум – невольником, обвиняют его безжалостно, ибо в тот момент он познает истину того, что прежде не хотел познавать. Чувство своего прегрешения покрывает его стыдом. Он видит, что жил как неверный, а не как верующие, ибо себялюбие закрыло в нем зеницу святейшей веры. Дьявол донимает его мыслями о его неверности, чтобы ввергнуть его в отчаяние.
Как же тяжела для него эта битва, которая застает его безоружным, лишенным меча любви, который он потерял, став человеком дьявола. Не хватает ему сверхъестественного света и знания, ибо любовь не интересовала его. Рог гордыни не позволяет ему проникнуть в сладость средоточия любви. Поэтому в час наивысшей борьбы он не знает, что делать. Он не питался надеждой, ибо не уповал ни на Меня, ни на кровь, подателем которой Я его соделал; свою надежду он поместил в себе самом, в чести и удовольствиях мира сего. Не видел это несчастный воплощенный дьявол, что все, что он имел, было ему одолжено, что он – должник и вынужден за всё ответствовать предо Мной. Теперь он один в своей наготе, без какой-либо добродетели и куда бы он ни обратился, слышит только обвинения, к огромному своему стыду.
Бесправие, которое он совершал в жизни, обвиняет его пред его совестью и отнимает у него отвагу, чтобы просить чего-либо иного, кроме справедливости. Так велик его стыд и смятение, что впал бы в отчаяние, если бы в течение жизни не привык полагать надежду на мое милосердие, хотя по причине грехов, эта его надежда – огромная дерзость. Ибо тот, кто оскорбляет Меня, полагаясь на мое милосердие, не может по-настоящему сказать, что полагает надежду на мое милосердие. Скорее он полагается на собственную дерзость, хотя ему кажется, что рассчитывает на милосердие. Если в час смерти он поймет свою ошибку, если в святой исповеди облегчит свою совесть, очистится от дерзости, которой уже Меня не оскорбит, то останется у него милосердие, благодаря этому милосердию он может, если захочет, положиться на надежду. Без этого ни один из этих грешников не избежит отчаяния и благодаря этому отчаянию придет вместе с дьяволами к вечному осуждению.
По милосердию моему, Я позволяю им надеяться на мое милосердие, но не для того, чтобы могли грешить, рассчитывая на мое милосердие, но чтобы углубляли свою любовь благодаря размышлениям о моей благости. Но они пользуются нею наоборот, ибо полагаются на надежду в мое милосердие, чтобы Меня оскорблять. Однако Я поддерживаю в них надежду в мое милосердие, чтобы в последний миг они имели за что ухватится и не пали под бременем угрызений, предавшись отчаянию. Ибо грех отчаяния оскорбляет Меня больше и более губителен для них, чем все другие грехи, которые они совершили за всю свою жизнь. Это потому, что другие грехи они совершают с подсказки собственной чувственности и иногда сожалеют о них и могут возбудить в себе такое сокрушение, что получат мое милосердие. Но ко греху отчаяния их не подталкивает их же слабость, не влечет их никакое удовольствие, в нем только невыносимое мучение. В отчаянии сокрыто пренебрежение моим милосердием, ибо грешник считает, что прегрешение его больше чем мое милосердие и благость. Впав в этот грех, он не чувствует сожаления, не скорбит над оскорблением Меня по-настоящему, как должен скорбеть. Он оплакивает только собственное несчастье, а не нанесенное мне оскорбление. И так идет на вечное осуждение.
Как видишь, только это преступление ведет его в преисподнюю, где его наказывают за этот грех и за все иные, которые совершил. Если бы он чувствовал сожаление из-за оскорбления, которое Мне нанес, если бы полагал надежду на мое милосердие, получил бы его. Ибо, как Я тебе сказал, мое милосердие несравненно больше, чем все грехи, которые могут совершить вместе все творения. Поэтому самую жестокую обиду, какую только можно Мне нанести, это утверждать, что преступление творения больше, чем моя благость. Этот грех не имеет прощения ни в этой, ни в той жизни. Для Меня столь отвратно отчаяние, что хотел бы Я, чтобы грешники, в час смерти, после преступно проведенной жизни, исполнились упования на мое милосердие. Поэтому при их жизни Я использую сладкий обман, наказывая им глубоко уповать на мое милосердие. Внутренне напитавшись этим упованием, они менее склонны оставить его в смертный час ради суровых, отвратных порицаний, чем, если бы не напитались ним.
Все это дает им пламя и бездна моей бесценной любви. Но милость эту они использовали во мраке себялюбия, и отсюда произошло все зло. Они не познали её по-настоящему; воспринимали сладость моего милосердия с огромной дерзостью. И это – второе угрызение, которое производит совесть в присутствии дьяволов. Во время щедрости моего милосердия, когда они полагали в нем надежду, они должны были углублять любовь и жажду добродетелей. В благие деяния они должны превращать время, которое Я им уделил в любви. А они использовали это время, чтобы оскорблять Меня, полагая чрезмерную надежду на мое милосердие.
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Отправить комментарий