Из книги «Житие святой Екатерины Сиенской» блаженного Раймонда Капуанского, её исповедника. Часть II. Глава 9a.
Как ты, достолюбезный читатель, можешь заключить из вышеизложенного, вечный Жених не преставал зримо показывать во внешних деяниях ту силу, которую Он обильно уделял Своей невесте внутренне, ибо ни огня невозможно спрятать за пазухой, ни древо, посаженное при протоках вод ни за что не увянет, пока не принесёт плода своего в назначенное время (ср. Пс. 1:3). Поэтому сила Господа Иисуса, нет, сам Господь Иисус, сокрытый в сердце девы, каждый день всё более проявлял Себя разными способами: не только в том, как она стяжала для всех грешников Божественную благодать с небес, о чём говорилось в шестой главе; не в том лишь, как она исцеляла бренные тела больных или умерших, что показано тебе в седьмой главе, но также в том, как она запрещала адским духам и изгоняла их из одержимых тел, дабы пред именем Господа Иисуса, обитавшего в ней, преклонилось всё небесное, земное и преисподнее (ср. Флп. 2:10). Чтобы чётче сие осознать, внемли следующему.
Был в городе Сиене некий муж, прозываемый по имени-отечеству сер Микеле ди сер Мональди*, преизрядно опытный нотариус или писарь, которого я сам видел раз сто и из чьих уст я узнал всё, что пишу. Когда он был уже в преклонном возрасте и имел жену, а от неё двух дочерей, решил он с согласия жены предаться служению Божию, да и дочерей своих девиц посвятить Христу Господу. Посему пришёл он в некий девичий монастырь, освящённый при основании под именем бл. Иоанна Крестителя, расположенный в названном городе, и вверил себя и [всё, что у него было] своё Богу и бл. Иоанну, а дочерей своих девиц ввёл в общество прочих дев, живших там в затворе. Поселившись же вместе с супругой снаружи, он ради любви к Богу занимался мирскими делами оного монастыря. И прожил он там некоторое время, как тут случилось, по правому, но сокровенному суду Божию, что одною из дочерей упомянутого сера Микеле, называемою Лаврентией, в возрасте восьми лет или около того завладел бес, и стала она одержимою. Древний враг часто и жестоко мучил её, отчего весь монастырь девичий жутко смущался. В итоге сёстры, не желая больше держать упомянутую девочку у себя, заставили вышеупомянутого сера Микеле вывести её из монастыря. Когда её выводили, злой оный дух, мучитель девочки, вдруг складно заговорил её устами по-латински, хотя она латыни совершенно не знала. Он отвечал на самые глубокие и трудные вопросы; выдавал грехи и тайные помышления многих, да и целым рядом других знамений куда как явственно показывал, что он – отверженный дух, который по Божию попущению, по причине, людям тогда неизвестной, мучает невинную девочку.
И вот, опечаленные этим и обеспокоенные родители не жалели сил, всюду разыскивая способов изгнать злого оного духа из девочки. Сего ради они водили её к мощам разных святых, чтобы по их заступничеству и их силою злой дух был обращён в бегство. Особенно же они уповали на мощи блаженного брата Амвросия из Ордена братьев-проповедников, который уже с сотню лет и более сиял и ныне сияет многими чудесами, а также обладал и ныне обладает особенной силою в изгнании духов нечистых, так что шапку его и наплечник, который до сих пор целиком сохранились, обычно использует для изгнания злых духов из одержимых тел, чему я сам однажды был очным свидетелем. Посему, приведя Лаврентию в церковь Проповедников и возложив её на гробницу упомянутого брата, бл. Амвросия да надев на девочку названную одежду, они призвали силу Всевышнего на помощь невинной бедняжке. Но в тот раз они не были услышаны, потому что поистине (как я думаю) не согрешила ни девочка, чтобы так мучиться, ни родители её (ибо я знал, что они вели похвальную жизнь), но, если не ошибаюсь, Господь попустил сие для возвещения славы святой девы (ср. Ин. 9:3). По этой причине даже Амвросий, находящийся среди блаженных, уступил сие чудо пребывавшей пока на земле Екатерине, дабы явилась её добродетель верным, прежде чем и она преставится от тела. Короче говоря, некто из знавших деву убедил родителей представить Лаврентию деве Екатерине. Но когда они с горячностью попытались исполнить [совет], и святая дева сие узнала, она отвечала посыльному:
- Да меня саму, увы, ежедневно страшно мучают нечистые духи – куда уж мне ещё чужих?!
И сказав сие, она, не имея возможности выйти в дверь, не будучи замечена вошедшими, взобралась на какую-то крышу и тайком ускользнула из того дома, что никак не удалось отыскать её, так что в тот раз они не достигли своей цели. Однако же, чем более они наблюдали её смирение и попытки избежать людского одобрения, тем глубже проникались уверенностью в силе её святости и с большим пылом умоляли её о помощи.
Но не имея возможности подступиться к ней, поскольку она запретила всем своим сподвижницам говорить на эту тему, они прибегли к брату, духовнику её, о котором чаще всех упоминалось выше, ибо знали, что дева ему во всём обязана повиноваться; и, рассказывав о своём несчастье, умоляли его принудить её чрез послушание помочь им в беде. Он же, сердечно им сострадая, знал, тем не менее, что никакой властью над чудесными силами не обладает, и, не будучи в неведении о смирении девы, придумал такую уловку. Пришёл он как-то вечером домой к деве, случайно отсутствовавшей в то время, и взял с собой бесноватую девочку; завёл её в молельню святой, а затем сказал её сподвижнице, которая находилась в доме:
- Скажи Екатерине, когда возвратится, что я в силу послушания велю ей дать переночевать здесь этой девочке, и держать её при себе до утра.
Но когда дева, вскоре вернувшись, застала девочку в своей комнате, то тут же распознала, что ею владеют бесы, и, заподозрив, что это та самая, от которой она убегала, сказала своей сподвижнице:
- Кто привёл сюда эту девочку?
Когда же та сообщила Екатерине о повелении духовника, она, увидев, что теснима со всех сторон, обратилась к своему обычному прибежищу – молитве, а девочку тоже понудила преклонить колени и молиться с нею. Всю ночь она провела без сна в битве с этим врагом и в молении.
Короче говоря, прежде чем рассвело, бес тот, несмотря на сопротивление, всё же был божественной силою понуждён отойти, а девочка осталась без каких-либо телесных повреждений. Сие заметила сподвижница девы, которую звали Алессия; и когда рассвело, сообщила брату Фоме вышеупомянутому, что девочка от дьявольских утеснений избавлена. По этой причине он с родителями Лаврентии пришел в обиталище девы, и когда обнаружилось, что девочка совершенно исцелена, вышеупомянутые родители воздали слёзное благодарение всемогущему Бога и оной деве. Закончив с этим, они хотели увести дочь домой, но дева Господня, зная по откровению Господа, что будет с девочкой, сказала им:
- Позвольте девочке побыть здесь с нами ещё несколько дней, ибо сие пойдёт на пользу её здоровью, - на что они преохотно согласились и, оставив дочь, удалились с немалой радостью.
Ну а преподобная дева, уделив тем временем той самой девочке спасительных наставлений, а также побудив её, как словом, так и примером, к частой и усердной молитве, запретила ей выходить куда-либо из того дома, пока не вернутся её родители и она не уедет насовсем. Что та исполнила в точности, а затем день ото дня всё более проявляла склонности к лучшему. Но так как упомянутый дом принадлежал не деве, а вышеназванной Алессии, хотя и находился недалеко от её собственного дома, то случилось в те дни, что дева Господня вместе с Алессией, перебралась в свой дом и осталась там на день, оставив вышеупомянутую Лаврентию с некоей служанкой в доме Алессии. Когда после заката солнца уже смеркалось и наступила ночь, святая дева внезапно позвала свою сподвижницу Алессию и велела ей надеть плащ, так как хотела пойти с нею в дом, где находилась девочка. Когда Алессия сказала ей, что женщинам не подобает ходить по городу в такой час, дева ответила, молвив:
- Пойдем, ибо адский волк снова набросился на нашу овечку, уже было вырвавшуюся из его пасти.
Сказала и поспешила из дому в сопровождении Алессии.
А когда они прибыли в тот дом, то обнаружили, что у Лаврентии совершенно изменилось лицо: раскраснелось и приобрело какое-то свирепое выражение. Тогда дева молвила:
- Ах ты ж адов змий! Да как ты смеешь вновь нападать на девчушку невинную? Уповаю на Господа Иисуса Христа, Спасителя и Жениха моего, что на этот раз ты будешь изгнан так, что более не вернёшься!
И, сказав это, она повлекла девочку за собою в молитвенный уголок и, пробыв там недолго, вывела её наружу, совершенно исцелённую, и велела проводить её отдохнуть. С наступлением же утра она послала за родителями и сказала им:
- Теперь спокойно забирайте вашу дочку с собой, потому что больше она ничего не претерпит.
Что и подтверждается и по сей день. Ибо возвратилась она тогда в монастырь свой, где и доныне продолжает служить Богу в полном здравии, хотя прошло уже шестнадцать лет с лишним.
Всё сие я слышал от уже названного брата Фомы, затем от вышеупомянутой Алессии и, наконец, от названного сера Микеле, нотариуса, отца названной девушки, который до самого конца жизни почитал святую деву, как Ангела Божия, и едва мог без слёз рассказывать об описанном выше чуде. Затем, загоревшись сильным желанием полнее исследовать подробности свершения чуда, я втайне спросил преподобную деву:
- Скорее всего оный бес получил на то позволение, коль явно не поддавался ни силе мощей, ни всяким попыткам изгнания?
Она же ответила, что негодный тот дух был чрезвычайно могуч, так что до четвертого часа ночи пришлось ей бороться с ним: она от имени Спасителя повелевала ему изойти, а он наглейше отказывался. Однако после долгой борьбы негодный тот дух, видя, что изойти придётся, сказал:
- Коль изыду отсюда, войду в тебя!
На что дева тут же ответила:
- Если так повелит Господь, без Чьего соизволения, как я знаю, ты ничего не можешь сделать, то упаси Боже, чтобы я возражала против того или хоть в чём-нибудь не согласилась или разошлась с Его святой волей!
Тогда гордый дух, пораженный стрелою истинного смирения, почти совсем потерял силу, которую получил над девочкой, но все ещё вызывал движения и вздутия в её горле. Екатерина же, приложив руку к горлу её и с полнотою веры запечатлев на нём крестное знамение, окончательно прекратила его мучительства. Итак, читатель, вот тебе чудо с подробностями, а также свидетели, которые его наблюдали воочию и от которых я сам о нём узнал.
* «Ser», сокр. от лат. «senior» – уважительное титулование в Италии XIII-XIV вв. – прим. пер.
Перевод: Константин Чарухин
Отправить комментарий