Из статьи брата Томаса Калиша ОР, «Существовали ли в средневековье доминиканские странствующие проповедники?», 2.
В прологе к первым доминиканским Конституциям читаем: «[…] наш Орден изначально был основан для проповедничества и спасения душ, а наше обучение и принципы должны стремиться – ревностно и изо всех сил – к тому, чтобы мы все более могли быть полезными для души ближнего». Следует вспомнить, что основание Ордена Проповедников было непосредственной реализацией постановлений 10. канона IV Латеранского Собора, который следующими словами говорит об установлении проповедников:
10, 1. Среди того, что служит спасению христианского люда, особенно необходимым мы считаем пищу слова Божьего. Как тело питается материальной пищей, так душа – духовной, ибо «не хлебом единым жив человек, но каждым словом, исходящим из уст Божьих».
10, 2. Часто случается, что епископы по причине различных занятий, плохого самочувствия, вражеских набегов или иных причин – чтобы не сказать: из-за отсутствия знаний, ибо в их случае это всегда достойно порицания и в будущем не будет простительным – сами не являются в состоянии справиться со служением проповеди народу слова Божьего, особенно в крупных и обширных епархиях.
10, 3. Общей конституцией мы даем распоряжение, чтобы епископы выбирали себе соответствующих мужей способных исполнять спасительное служение святого учения, сильных в деле и в слове, которые ревностно навещали бы, замещая их, когда они сами не смогут этого делать, вверенных им людей, назидая их словом и примером. Епископы обязаны позаботиться об успокоении их нужд, чтобы отсутствие необходимого для жизни не заставило их оставить предпринятое служение.
10, 4. Посему мы рекомендуем, чтобы как в кафедральных соборах, так и в монастырях были назначены соответствующие мужи, которые могли бы быть для епископа коадъюторами и сотрудниками, не только в служении проповеди, но и в выслушивании исповедей, налагании покаяния и во всем, что служит спасению душ. Если кто-либо игнорирует выполнение этого, понесет суровое наказание.
Уже в 1217 год папа Гонорий III в булле Gratiarum omnium largitori, определяя миссию братьев св. Доминика, назвал их praedicatores. Первые же Конституции ордена, отредактированные в первой половине XIII веке, во втором разделе подавали точные указания не тему доминиканских проповедников.
Вначале попробуем ответить на вопрос: кто мог вступить в Орден Проповедников? Акты Генерального Капитула 1239 года в Париже ясно говорят, что принимать следует мужчин «зрелых и благоразумных». В связи с этим кандидат, чтобы вступить в орден, должен был достичь возраста 18 лет. В 1265 году Генеральный Капитул позволил принимать в орден кандидатов 15-летнего возраста. В обязанности приора входило должным образом принять кандидатов, а также препоручить их опеке магистра новициата, а потом студентата. В свою очередь, после окончания формации именно приор заботился об их интеллектуальном развитии, принимал экзамен и допускал к обязанностям проповедника.
В соответствии с орденским законодательством в жизни доминиканского проповедника можно было выделить три этапа: проповедник (praedicator), проповедник обычный (praedicator communis), проповедник генеральный (praedicator generalis). На первый этап вступают все братья, принеся обеты. Титул «проповедника» являлся привилегией для ордена. Доминик хотел получить его от Иннокентия III, даровал его Гонорий III. Эта привилегия гласила, что каждый брат в ордене имел титул и пост проповедника. Эта декларация папы Гонория III, данная в 1221 году, ясно подтверждала, что «Братья Проповедники полностью предназначены к служению проповеди слова Божьего». Поэтому Первые Конституции 1220 года описывают период формации молодых братьев как время подготовки к исполнению служения проповедника. Уже в новициате под опекой магистра формируется в них смирение сердца и плоти. Важную роль играл здесь магистр, который пользуясь авторитетом, вводил братьев в орденскую жизнь. Первые Конституции очень подробно описывают способ формации новициев, начиная от простейших аспектов жизни, таких как трапезы, до молитвы и обучения. Все это должно служить разжиганию проповеднического рвения. Окончив новициат, братья начинают обучение под присмотром магистра, который следить за их обучением, а также указывает, какие лекции они должны слушать. К заданиям магистра относится проводить вечерние дискуссии с братьями-студентами, повторять усвоенный материал, а также вводить молодых монахов в таинства нелегкого искусства чтения проповедей. Что интересно, местом обучения братьев-студентов было специальное помещение, называемое praedicatorium, что можно перевести как «проповедническое помещение» или «проповедня».
Второй этап в жизни доминиканца – стать praedicator communis, то есть обычным проповедником. Это служение также регулировалось Первыми Конституциями и актами провинциальных и генеральных капитулов. Чтобы стать обычным проповедником, следовало исполнить определенные условия. Это служение могли получить братья, которым исполнилось 25 лет, и которые окончили первый год обучения теологии. По видимому такая подготовка была недостаточной, поскольку в 1313 году период обучения теологии продлили до трех лет, чтобы не попасть в ситуацию, в которой слова недоученного монаха могли бы ввести в соблазн верных. Первоначально согласие на получение этого служения, то есть т.н. licentia praedicandi, уделял приор вместе с советом монастыря. Позднее эти компетенции приняли капитулы: провинциальная и генеральная. Перед получением позволения братья представали перед специально созданной комиссией, которая спрашивала их о мотивации к проповедованию, об успехах в обучении, а также об их рвении и благочестии. От этой комиссии зависело, будут ли они признаны достойными к исполнению проповеднического служения, или же вернутся к обучению или будут приобретать опыт под началом старшего проповедника. Братья, которые успешно проходили экзамен перед комиссией, получали право проповедовать – лицензию вместе с mandatum, то есть распоряжением проповедовать в конкретном месте и времени. Обычный проповедник получал также соция (спутника), который занимался экономическими вопросами и служил проповеднику, сам обучаясь подобному служению – поэтому иногда он также читал разного рода проповеди. Заданием соция было также контролировать проповедника, которому он сопутствовал, чтобы избежать скандальных ситуаций. Praedicator communis публично читал проповеди верным по воскресеньям и праздникам. Его приглашали в другие храмы и монастыри, но только в своем проповедническом округе. Читал он также проповеди в престольные праздники, во время Адвента и Великого Поста, также в приходских церквях и городских соборах, при условии, что в то самое время не произносил там проповедей епископ. Согласно актам генеральных капитулов, доминиканец, проповедующий в приходе, должен призывать верных к исполнению обязанностей в приходе и к уплате десятины. Проповедник всегда должен был иметь при себе бумаги, подтверждающие его служение, не должен был также, по мере возможностей, забывать о молитве.
Интересный пример обычного проповедничества приводит Мари-Умбер Викер, ссылаясь на акты капитул в Провансе. Пишет он о exercitatoribus братьев, выбираемых из общины специально созданной для этого комиссией, т.н. seniores, которые выбирали также лекторов конвента. Комиссия должны была также помогать приору в выборе проповедников, которых посылали в особенно важные места. Викер пишет о двух таких местах. Это: magna loca, как называли важнейшие места или престижные города, и convocationes publicas, то есть места публичных собраний. Часто участие доминиканцев в таких собраниях было незапланированным и требовало спонтанного проповедования. К такому способу апостольства выбирали наиболее образованных и опытных братьев.
Последним уровнем, которого достигали уже немногие братья, был praedicator generalis. Этот титул получал монах, назначенный генеральным капитулом или провинциалом вместе с дефиниторами провинциального капитула, и это звание было пожизненным. По праву praedicator generalis участвовал в заседаниях провинциальных и генеральных капитулов. Кандидат к получению этого звания конечно должен был достичь 25 лет и окончить три года обучения теологии, то есть должен был окончить провинциальную школу, а также отличаться безупречной нравственностью и рассудительностью. Как подает Ежи Клочовский, число генеральных проповедников в XIII веке не могло превышать полтора числа конвентов в провинции. Генеральный проповедник пользовался наибольшей свободой перемещения, и что было с этим связано – мог проповедовать повсюду, не смотря на границы округов. Он имел постоянный мандат проповедника, что давало ему огромную независимость. Как подает Викер, praedicator generalis имел право на собственную печать. Скажем уже сейчас, что это именно генерального проповедника можно бы было, в определенном смысле, назвать странствующим. Однако такой способ деятельности мог существовать только до времени генерального капитула в Ферраре в 1290 году, который подчеркивает огромное значение совместной жизни. После него число генеральных проповедников возросло, поскольку этот титул начали присваивать приорам, лекторам и бывшим провинциалам. Согласно Вильяму А. Хиннебушу, звание praedicator generalis являлось, прежде всего, выражением признания для наиболее заслуженных монахов в провинции. Как известно, жизнь доминиканцев отличалась от жизни созерцательных монахов, основой которой был принцип постоянства места (stabilitas loci). Доминиканцы, ведя активный образ жизни, имели много возможностей выйти за монастырские стены. Следует, однако, подчеркнуть, что далеко не все братья пользовались такой привилегией. Такое право было связано с исполнением служения. Такую привилегию имел, например, приор, обычный проповедник, генеральный проповедник, а также терминарий, то есть брат, занимающийся сбором пожертвований. Остальные братья, чтобы выйти из монастыря, должны были получить специальное разрешение приора.
Братья проповедники могли передвигаться в границах четырех т.н. округов. Первый, наименьший и наиболее основной, определенный высшей церковной властью, охватывал территорию, центральной точкой которой был монастырь. Передвижение на этой территории имели, прежде всего, экономический характер, но также и проповеднический. Чтобы получить разрешение выйти, требовалось согласие приора конвента данного округа. Интересное наименование использует Викер, называя такой округ «проповедничеством». Проповедничество – это поле деятельности братьев, на территории которого они могли легально собирать пожертвование, а также читать проповеди. Имело оно также свое значение в области призваний. В монастырь принимали кандидатов только из данного округа, благодаря чему братья были более тесно связаны с местным населением: вспомним, что были то времена, когда локальные связи были очень сильными, что было связано среди прочего с существованием локальных диалектов. Поэтому братья-доминиканцы использовали местные языки, а те, кто прибывал из других регионов или контрат, должны были научиться языка людей, с которыми должны были жить. Это способствовало пастырскому служению на данной территории.
Второй округ был значительно более обширный, и определяли его контраты данного монастыря. Передвижения в его границах имело более важный характер, поскольку зачастую было связано с пребыванием монаха за стенами материнского монастыря достаточно длительное время, или даже с временной сменой ассигнации. Всегда, однако, требовалось согласие настоятеля, то есть т.н. licentia. По территории второго округа перемещались обычные проповедники, которые имели специальное разрешение для проповедования, то есть это было проповедническое служение sensu stricto. Третий округ был связан с границами данной провинции. Согласие на передвижение по его территории давал приор или провинциальный капитул. Причина, которая требовала такой мобильности братьев, носила, конечно, пастырский характер, прежде всего это служение генеральных проповедников, а также представительство данного конвента на провинциальном капитуле. Иногда причиной выхода из монастыря были покаяния, которые назначали братьям за их прегрешения. Последний, четвертый округ передвижения доминиканцев, касался братьев выезжающих за территорию провинции. Воспользоваться им имело право немногие доминиканцы. В их число входили те, кто выезжал на генеральные капитулы или кого посылали на обучение.
Жизнь проповедника регулировалась определенными принципами. Каждый проповедник, который хотел провозглашать слово Божье, должен был получить соответствующее позволение и мандат. Это был основной принцип, касающийся доминиканских иноков. Исключительное право уделять позволения имел приор и провинциальный капитул. Конечно, это правило не касалось генеральных проповедников. Акты генерального капитула в Пеште (1273 г.) запрещали приорам принимать беглецов из других монастырей, акты же генерального капитула в Лионе (1274 г.) рекомендуют настоятелям не давать необдуманные разрешения на проповедование, особенно братьям путешествующим «от монастыря к монастырю». Поэтому доминиканское странствующее проповедничество имело легальный характер, и должно было быть хорошо обосновано. Доминиканец, покидающий монастырь с целью проповедования не мог быть слаб здоровьем. Братья также не могли пользоваться лошадьми и повозками для передвижения, разве что получили на то специальное разрешение. Не каждый мог оставить монастырь, поскольку общинная жизнь требовала соответствующего числа братьев, которые бы исполняли важнейшие служения в монастыре, заботились о старших, а также занимались управлением монастыря. В связи с этим не каждый мог быть странствующим проповедником. Не смотря на это, часто случалось бродяжничество, то есть путешествия братьев нелегального характера, без согласия настоятеля. Уже в актах генерального капитула в Париже (1236 г.) можно найти информацию касательно заключения в карцере братьев, которые путешествовали без действительной лицензии. Это должно было быть большой проблемой, поскольку генеральный капитул в Лионе (1274 г.) потребовал создавать карцеры во всех монастырях. В то время как санкцией для проповедников, которые допустили более важные прегрешения или пренебрежения по отношению к общине, был запрет исполнять обязанности проповедника.
Отправить комментарий