Из книги Мари-Умбер Викера «Доминик и его братья-проповедники», Доминик, школа при кафедральном соборе и университет в Тулузе, III; Проект приглашения в Тулузу учителей и студентов из Парижа, 3.
Обратим внимание на то, что целью этой буллы был не призыв к подавлению ереси, а призвание к труду над спасением людей, а строго говоря – к обучению их истинам веры и христианским нравам. Тем не менее, папа признал всем, кто прибудет исполнять это задание, участие в отпущениях крестового похода против альбигойцев («в меру их рвения»).
Проповедничество это должно было быть полностью позитивным, так как – без излишних обольщений – ересь была признана побежденной. Еретики были вынуждены бежать (profugatis) или склонены к исправлению (correptis). Важным является также то особенное внимание, какое булла обращает на христианские практики, предмет нравственных призывов. После Григорианской реформы Церковь никогда не ослабевала стремление к действенному обновлению нравов всех христиан. Во времена «дела веры и мира» папские буллы и декреты южных синодов требовали от прелатов и их сотрудников, «чтобы словами и отношением выражали такое отвращение к прелюбодеянию, блуду, лжесвидетельству, ростовщичеству, злости, насилию и другим смертным грехам, чтобы с этого времени поступки людей были исполнены мира, терпения, справедливости и других добродетелей». Такое наставление еще более усилилось после 1215 года, когда Латеранский Собор сформулировал принципы реформы Церкви и мира в стране альбигойцев.
Эта программа также содержалась в акте, направленном несколькими месяцами ранее епископом Тулузы к команде тамошних Проповедников: проповедовать евангельскую истину, «искоренять отступничества ереси, уничтожать пороки, обучать принципам веры и прививать среди людей добрые нравы». Прибытие в Тулузу парижских проповедников веры и христианской нравственности могло только увеличить рады команды, «слугой, приором и учителем» которой был Доминик, и доходы которой (половина третьей части десятин епархии) предназначены были не исключительно для братьев Доминика, но также для тех всех, кто принял бы «оружие того самого спасительного служения».
Теперь мы понимаем вывод, который сделал Мандонне, комментируя буллу от 19 января 1217 года, направленную к парижским школам. Он писал: «кажется, что папа, посылая схоластов следами св. Доминика хотел, чтобы мог он найти среди них новых кандидатов в свою команду». Если это так было на самом деле, то действительно ли первый замысел такого предприятия происходил от папы?
Отправить комментарий