Проповедь De sanctis в день святой Елизаветы, вдовы Перегрина Опольского.
Astitit regina a dextris tuis in vestitu deaurato, circumdata varietate (Пс 44,10).
В этих словах псалмопевец показывает нам положение, достоинство, честь и наряд Елизаветы. Если мы хотим познать ее положение, то указано нам словом стала, что оно безопасно. Если ее достоинство, то говорит псалмопевец, что она царица. Если хотим знать, как возвеличил ее Христос, то говорит, что она стоит одесную Его. Если же хотим узнать, как она одета, то говорит, что она в золотом платье.
Посему, во-первых, подчеркнуто ее безопасное положение. Ибо она пребывала в постоянном благе и уже не может более впасть ни в слабость какой-либо болезни, ни в какую-то беду, ни подвергнуться смерти, ни впасть в какое-либо зло, чего мы несчастные, каждый день пребывающие в недостатках и нищете мира сего, иметь не можем. Так вот, что еще хуже, на этом свете даже под небольшим напором искушения, мы впадаем из доброго положения в злое. Примером тому служит Иуда, который был апостолом, а потом стал сатаной. А почему так происходит? Верно, потому что нет безопасности на этом свете. Святая Елизавета потому не боится, потому что ныне она поставлена одесную Бога. Там она не может пасть. И таким образом выражено положение ее безопасности в слове стала. Можем тут заметить, что Сын Божий, желая поселиться в святой Елизавете как в доме, укрепил ее семью подпорами и потому она не могла упасть, но стояла твердо. Семь подпор – это семь добродетелей, которые не допускали ее падений.
Так, первая подпора, которая ее укрепляла, была ее святая верность, которую она хранила своему мужу и Господу Иисусу Христу. Своему мужу сохранила верность, ибо никогда его не покинула. Христу также сохранила верность, ибо после смерти своего мужа сразу дала Христу обет целомудрия, и сохранила его до самой смерти. Ошибался в этом отношении Соломон, когда говорил: Мужчину одного из тысячи я нашел, а женщину между всеми ими не нашел (Экк 7,28).
Так является она примером для супругов, чтобы как она хранить верность, в которой друг другу поклялись. Муж по отношению к жене должен сохранить тройную верность, и точно так жена по отношению к мужу. А именно, он должен хранить ей верность сердца, слов и поступков. Верность сердца – поскольку имел свободную волю взять ее в жены. Слов – поскольку сказал перед Церковью: «Хочу». Поступков – поскольку положил руку на ее руку, когда говорил: «Клянусь тебе, что никогда не отверну мое сердце от тебя. Клянусь тебе, что буду говорить о тебе только хорошее. Клянусь тебе, что все, что добуду руками моими, буду честно делить с тобой». Более того, ты дал ей кольцо и сказал, что никогда не захочешь оставить ее. Пример тому дают также вдовы тем, что после смерти мужей далее живут в целомудрии. Без этой подпоры никто не может быть спасен, ибо говорит Апостол: без веры угодить Богу невозможно (Евр 11,6).
Второй ее подпорой было мужество. Ибо мужественной была эта блаженная жена. Видно это в том, что не уступила она наисильнейшему врагу, то есть миру и плоти, но растоптала его и презрела его. Так читаем, что жил в ее дни некий муж, превосходных нравов и необычайной славы, магистр Конрад*. Добровольно принял он бедность, чтобы, став свободным, мог свободно проповедовать слово Божье. Когда позднее в своих проповедях он выступал против неверующих, был ими убит и одержал пальму мученичества. Святая Елизавета, еще при жизни своего мужа и с его согласия, принесла магистру обет послушания, что без его совета ничего не сделает. После же смерти мужа, отправилась к нему, прося позволить ей просить милостыню, ходя по домам. Когда он решительно ей отказал, она ответила: «А я сделаю что-то, чего ты не сможешь запретить». Так, в день Страстной Пятницы она побежала в церковь и положив руку на алтарь, отреклась от собственной воли и презрела всяческую земную роскошь, зная, что тот, кто хочет быть другом мира сего, становится врагом Бога. Так вот, все это совершила Елизавета благодаря мужеству.
Третьей подпорой, которая не позволяла ей упасть, было ее смирение. Отличалась же Елизавета огромным смирением. Ибо хотя и была она дочерью венгерского короля и женой тюрингского ландграфа Людвига, все же имела столь много смирения, что однажды, проходя по улице, увидела какого-то убогого больного, который в плачевном состоянии лежал в луже крови, тайно она взяла его к себе и собственными руками обрила, и положив его паршивую голову на своем лоне, омывала его струпья тайно под городскими стенами. Так возлюбила его струпья, как драгоценные жемчужины.
Читаем также о ней, что во время Господней Вечери в Великий Четверг всегда совершала торжественное обмывание ног убогим и прокаженным. Омывала им ноги и руки и на коленях целовала места, наиболее покрытые язвами, страшные. И где бы она ни встречала прокаженных, садилась рядом с ними и утешая их, призывала к терпению, и не боялась их более, чем здоровых. Также, когда служанка, уже после смерти ее мужа, готовила какие-нибудь овощи или мясо, она в свою очередь, мыла тарелки. Также она взяла к себе одного парализованного отрока, осиротевшего после смерти отца и матери. Он страдал постоянным кровоизлиянием. Из-за него она перенесла множество трудностей. Иногда шесть раз на день собственными руками носила его, чтобы удовлетворял природные нужды. Сама стирала его грязные лохмотья. После его смерти взяла под свою опеку прокаженную девочку. Спрятала ее в своем доме, так что не только склонялась, чтобы давать ей пищу, чтобы постилать ложе и обмывать ее, но склонялась даже, чтобы снимать ее обувь. Посему справедливо была она возвеличена, ибо стоит одесную Бога. Ибо кто унижает себя, будет возвышен (ср. Лк 14,11; 18, 14; Мф 23,12).
Четвертой подпорой, которая не позволяла ей упасть, было милосердие. И кто же сможет в полноте представить ее милосердие? Ибо всем измученным она отдавала как бы частичку своего сердца. Так читаем о ней, что в прекрасном замке, в котором она жила, приказала устроить большое помещение, в котором сама кормила множество убогих, посещая их всегда дважды в день и удовлетворяя потребности каждого из них. Тяжко больных перевязывала собственными руками. Велоном, который носила на голове, отирала их лица и слюну с их уст. Так, прежде чем она входила в это помещение, отроки, которые там воспитывались, бежали к ней, называя ее матерью. Когда же убогие страдали от какого-либо недостатка, она продавала свои наряды, перстни, плащи и другие драгоценности и раздавала им деньги. Также собственными руками шила одеяния для погребения умерших. Посещала она также убогих беременных женщин, не обращая внимание на то, была ли дорога грязной, неудобной или долгой, и утешала их, удовлетворяя их нужды. Посылала убогим даже более изысканные блюда со своего стола, а сама довольствовалась простыми. Вообще она отличалась столь огромным милосердием, что все, что могла иметь сама, раздавала убогим.
Пятой подпорой была ее мудрость, ибо она разумно служила своему Творцу. Даже ранее она знала, когда умрет. Ибо когда ее духовный наставник был уже больным и оставил ей свободу выбора следующего наставника, она ответила: «Не выберу иного, ибо умру раньше тебя». И так оно и стало.
Шестой подпорой был страх Божий, который она всегда ощущала. Посему читаем о ней, что за три дня перед своей смертью она всех отдалила от себя, даже своих слуг. Когда ее спросили, зачем она это делает, ответила, что хочет размышлять о суде, что страшно, если нужно будет понести ответственность за все, когда будешь призван на суд. Воистину, кто бы помнил об этом, не скоро бы допустил прегрешение.
Седьмой подпорой было ее благочестие. Открылось оно также в час ее смерти. Так читаем о ней, что, когда ей едва исполнилось пять лет, тайно она бежала в церковь и когда никто не видел, падала на колени. Приказывала также служанкам будить ее, чтобы не случилось ей спать в полночь. Хотела иметь более удобное время для молитвы. Приказывала также служанкам, чтобы в отдельной палате бичевали ее ночью. Перед смертью же от заката до пения петухов она бодрствовала на молитве. А в час пения петуха сказала: Се – говорит – приходит час, в который Дева… родит (ср. Ис 7,14; Мф 1,23). И вверяя Богу всех присутствующих, которых видела, отдала Ему дух. И услышали голоса ангелов, которые с радостью возносили ее душу в небо, где тотчас была она поставлена одесную Бога, как самая сильная и самая благочестивая царица.
* Конрад Марбургский (†1233), немецкий премонстрант, возможно аббат монастыря в Арнштайн. Согласно доминиканским легендам, был доминиканцем, принятым в Орден самим св. Домиником и посланный им в Германию для борьбы с ересью (по всей видимости, Перегрин не был знаком с этой легендой, не упомянуто это и в «Золотой Легенде», которой пользуется Перегрин). Был инквизитором, и на этом посту отличался особой жестокостью. Был убит родственниками одной из своих жертв неподалеку от Марбурга.
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Отправить комментарий