Из книги «Диалог о Божьем Провидении или книга Божественного Учения» св. Екатерины Сиенской, Мистическое тело святой Церкви, CХХIХ.
Всё это Я сказал тебе, чтобы показать, сколь много ты должна горько плакать над ослеплением этих священников, видя их осужденными. Желаю также, чтобы ты лучше познала мое милосердие и из этого милосердия зачерпнула упование и полную уверенность, вверяя Мне священников святой Церкви и весь мир, и прося Меня смилосердится над ними. Чем больше ты жертвуешь Мне скорбные и пламенные желания, тем большую окажешь любовь, которую питаешь ко Мне. Поскольку не можешь принести Мне никакой корысти, точно так и другие мои слуги, вы должны служить Мне только через посредничество этих несчастных. Тогда Я позволю умолить себя жаждой, слезами и молитвами моих слуг и окажу милосердие моей Невесте, принося ей исправление благодаря добрым и святым пастырям.
Присутствие добрых пастырей неизбежно отвратит от погибельного пути подчиненных, ибо причина почти всех грехов, которые совершают подчиненные – плохие пастыри. Если существенно исправятся, если засияет в них жемчужина праведности, люд, имея пример в их порядочной и святой жизни, не будет таким, каков он. Знаешь, каков результат всех этих прегрешений? Таков, что один подражает другому. Почему подчиненные непослушны? Потому, что когда настоятель был подчиненным, сам не слушал своего настоятеля. Вот и получает от подчиненных то, что дал. Поскольку был плохим подчиненным, стал плохим пастырем.
Причиной этих и многих других грехов является гордыня, истекающая из себялюбия. Кто был глуп и горд в качестве подчиненного, стал еще более глупым и гордым, когда стал настоятелем. Так велика его глупость, так глубока его слепота, что доверяет священническое служение простаку, который с трудом умеет читать, совсем не знает, что священник должен делать, и часто столь невежествен, что может даже освящать, не зная сакраментальных слов. Поэтому такой священник в невежестве своем впадает в то самое преступление, которое другие совершили по греховности своей, делая вид, что освящают, хотя на самом деле не освящают. Пастыри же обязаны выбирать только людей испытанных, утвержденных в добродетели, обладающих знанием и пониманием того, что говорят. Однако они поступают как раз наоборот. Не обращают внимания ни на знания, ни на возраст, считаются только со своими симпатиями: явно выбирают детей, а не взрослых мужей. Никого не интересует, ведут ли они порядочную и святую жизнь, осознают ли они достоинство, которое им доверено и величие таинства, которое они должны свершать. Думают только о том, чтобы умножить число священников, а не добродетель. Слепцы, собиратели слепцов (ср. Мф 15,14) не видят, что Я потребую от них отчет об этих поступках и о многих других, в их последний день. Назначая столь невежественных священников, они вверяют им еще и заботу о душах, хотя видят, что они не способны позаботится о себе.
Как же это те, кто не может распознать зло в своей жизни, смогут познать его и наказать в других? Не могут и не хотят этого делать, чтобы не осудить самих себя. А овечки, не имеющие пастыря, который бы следил за ними и умел их вести, легко заблудятся и будут сожраны волками. Плохой пастырь совершенно не заботится о том, чтобы завести пса, который бы залаял при виде волка, зато имеют такого, каким сам является (ср. Ис 56,10). Эти священники и пастыри, лишенные заботы о душе, не имеют ни пса совести, ни посоха справедливости. Не наказывают также розгой; пёс совести молчит. Уже не лает, чтобы порицать их самих и увещевать овечек, которые сошли со стези истины, с тех пор как перестали хранить мои заповеди; и адский волк их пожирает. Если бы пёс залаял, если бы розга святой справедливости пала на их заблуждения, пастырь сохранил бы овечек, которые вернулись бы в овчарню. Но пастырь без посоха и без пса, овцы его погибают без его опеки. Пёс совести ослабел и не лает, ибо не получает пищи. Пища, в которой нуждается это пес – кровь Агнца, моего Сына. Когда память, которая является как бы сосудом души, полна крови, совесть также нею питается. Воспоминание об этой крови разжигает душу ненавистью к преступлению и любовью к добродетели. Эта ненависть и эта любовь очищает душу от грязи смертного греха, и дает силу совести, которая её бережет. Как только какой-то враг души, какой-либо смертный грех предстает пред душой, не только как вожделение, но даже как замысел, тот час пёс совести предостерегающе лает, пока не разбудит разум и не позволяет совершить грех. Ибо кто имеет совесть, имеет праведность.
Поэтому такие негодники недостойны называться не только священниками, но даже разумными твореньями, ибо стали благодаря своим прегрешениям обычными животными, нет у них пса: он столь слаб, что можно сказать, вообще не существует. Не имеют также розги святой справедливости. Прегрешения их сделали их такими пугливыми, что они боятся тени, не святым страхом, а страхом рабским. Они должны бы были быть готовыми на смерть, чтобы вырвать душу из рук дьявола, а они выдают их ему, не уча их благой и святой жизни и не желая снести ни одного оскорбительного слова ради их спасения.
Иногда священник оказывается пред доверенной ему душой, погрязшей в наиболее тяжких грехах. Душа эта имеет обязательства перед другими, но из-за неумеренной любви к своей семье, не хочет лишать её собственности, не имеет намерения возвращать долг. Это известно многим людям, как и несчастному священнику, которому даже представили этот вопрос, чтобы он как лекарь, которым должен быть, исцелил душу. Бедный священник отправляется к ней, чтобы сделать то, что следует, но одно грубое слово, один грозный взгляд сбивает его с пути. Иногда его подкупают. Колеблясь между подарком и рабским страхом, оставляет эту душу в руках дьявола и уделяет ей Таинство Тела Христового, единого сына моего. Видит и знает, что душа та погружена во мрак смертного греха, и все равно, желая понравиться людям мира сего, скованный неумеренным страхом и захваченный даром, который получил, уделил грешнику святые таинства и похоронил его с великими почестями в святой Церкви, хотя должен был выбросить его из Церкви, как животное, как член, отсеченный от тела.
Какова же причина сего? Себялюбие и рога гордыни. Если бы он любил Меня превыше всего, если бы любил душу того несчастного, если бы оставался смиренным и не устрашенным, старался бы спасти эту душу.
Видишь, сколько зла происходит от этих трех преступлений. Я представил их тебе как три столпа, на которых опираются другие грехи: гордыня, алчность, нечистота духа и тела. Уши твои не были бы способны выслушать обо всех бесправиях, которые совершают эти члены дьявола. Сама видишь, куда заводит их временами гордыня, нечистота и алчность. Бывают души очень неопытные, но с доброй верой, дух которых смущен опасениями. Замученные скрупулами, они думают, что одержимы дьяволом. Идут к несчастному священнику в надежде, что он освободит её и что один дьявол изгонит другого. Он же, в жадности своей наперед принимает дар, после чего, сладострастный, развращенный, жестокий этот негодяй говорит этой бедной душе: «Мучение, которое ты терпишь, можно отдалить только одним способом», так негодяй уговаривает её лечь вместе.
О, дьявол среди дьяволов! Ибо ты стал худшим, чем дьявол. Для многих дьяволов отвратен этот грех, а ты валяешься в нем, как кабан в грязи. Нечистое животное, разве этого Я требую от тебя? Я сделал тебя подателем Крови, чтобы силою Крови ты выгонял из душ бесов, а ты вводишь их в души. Не видишь, что секира божественной справедливости уже занесена над корнем твоего дерева? (ср. Мф 3,10; Лк 3,9) Говорю тебе, что бесправия твои в своё время и место будут тебе сочтены с лихвой, если не накажешь их сам покаянием и сокрушением сердца. Не буду милостив с тобой, потому что ты священник. Будешь покаран сурово и будешь страдать за себя и за них. Ждут тебя мучения более жестокие, чем других. Тогда не придет тебе в голову изгонять беса бесом сладострастия. А тот несчастный, который идет к бедной душе, чтобы уделить ей отпущение и освободить из пут смертного греха, а сам коварно и хитро приводит её к совершению греха с ним. Заковывает он её в кандалы еще более тяжкие и позорные, чем те, от которых должен был освободить. Если помнишь, ты собственными глазами видела творение, обманутое таким образом. Вот пастырь без пса совести; подавляет не только свою совесть, но и чужую.
Я призвал их, чтобы ночью служили и пели божественный часослов, а они прибегают к чарам и заклятьям бесовским, чтобы дьявол своими уловками в полночь привел к ним этих творений, которых они любят столь мерзко. Им кажется, что они приходят, но это только видение. Несчастный, разве Я тебя выбрал для того, чтобы ты ночные бдения этому посвящал? Нет, ты должен был ночь проводить в бдении и молитве, чтобы приготовиться к служению утренней мессы. Ты должен был изливать на люд благоухание добродетелей, а не заразу преступлений. Я возвысил тебя к хору ангелов, чтобы ты мог в этой жизни общаться с ангелами в святом размышлении и чтобы в последний день смог вкусить с ними вечную жизнь; а ты предпочитаешь быть дьяволом и дружить с дьяволами, пока не приблизишься к смертному часу.
Но рога гордыни твоей прободали, в оке твоего разума, зеницу святейшей веры: ты утратил свет, и уже не видишь, в какую угодил беду. Поэтому не веришь, что каждый грех караем, и каждое благо вознаграждается. Если бы ты в это верил истинно, поступал бы иначе; ты бы не искал, не желал бы такого общества; страхом бы пронизывал тебя один только звук его имени. Но поскольку ты послушен его воле, находишь удовольствие в нем и в его делах. Слепец среди слепцов, прошу тебя, спроси дьявола, какую награду он приготовил для тебя за те услуги, которые ему оказываешь. Он тебе ответит, что даст тебе то, что сам имеет. Не может предложить тебе ничего кроме жестоких мучений, кроме огня, в котором постоянно горит и в которой с высот неба его низвергла его же гордыня. Тебя, земной ангел, гордыня твоя низвергла с высоты священства и почета добродетели в бездну несчастий и если ты не исправишься, скатишься в глубину ада.
Ты сделал себе из мира сего бога и господа. Ты насладился миром в этой жизни, твоя собственная чувственность пользовалась его удовольствиями, о, священник, которого Я облачил священством, чтобы призирал мир и собственную чувственность. Скажи теперь миру и своей чувственности, чтобы защитила тебя от Меня, наивысшего Судьи. Ответят, что не могут тебе помочь; осмеют тебя, вынесут приговор, что ты заслужил свой удел, что правильно ты был пристыжен и отвергнут от Меня пред обличьем мира.
Ты не видишь своего несчастья, ибо, как Я сказал, ослепляет тебя рог твоей гордыни. Но ты увидишь его в смертный час, когда не сможешь найти спасение ни в одной из твоих добродетелей, чтобы избежать осуждения; ибо имеешь его только в моем милосердии, только в надежде на эту сладостную кровь, распорядителем которой Я тебя поставил. Она не будет отобрана у тебя, как и у других, если будешь уповать на кровь и мое милосердие; но никто не должен быть столь безумен и слеп, чтобы ждать до последнего часа.
Помни, что в эту последнюю минуту дьявол, мир и собственная слабость обвиняют человека, который жил в бесправии. Уже не льстят ему, не показывают ему сладость там, где есть только горечь, благо там, где есть только зло, свет там, где есть только тьма, как привыкли делать это при жизни; открывают ему правду, как она есть. Пёс совести, до сих пор немой, начинает лаять столь сильно, что приводит душу почти к отчаянию. Следует избегать этого последнего средства, принимая с упованием Кровь, не смотря на какие бы тони было грехи, которые были совершены. Ибо несравненно большим является мое милосердие, которое вы получаете благодаря крови, чем все грехи, которые совершаются в мире. Но пусть никто не откладывает это на последний час, ибо ужасно для человека остаться без оружия на поле битвы среди стольких врагов.
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Отправить комментарий