Из книги Мари-Умбер Викера «Доминик и его братья-проповедники», Роланд Кремонский, или позиция теологии в тулузском университете, I; Первый магистр теологии Ордена Проповедников, 2.
В то же время, все то, что мы знаем о предрасположенностях Роланда, а также о его намерениях и положении в ордене в период его обучения, позволяет нам свести к соответствующим аспектам те неупорядоченные характеристики, которые мы только что перечислили, и особенно – разместить их в четко определенной перспективе и взаимно гармонизировать; одним словом – представить как синтез. Роланд Кремонский, прибывая в Тулузу, был, прежде всего, парижским магистром теологии, более того, был единственным магистром в числе доминиканцев.
Орден, облачение которого он принял в июле 1219 года, не был уже, как во время своего основания в 1215 году, ориентирован исключительно на евангелизацию окрестностей Тулузы. Более-менее с 1217 года, даты феерического рассеяния братьев, он решительно направил свои усилия на проповедования Слова Божьего всему миру, вне границ христианства и внутри таковых. Буллы Гонория III с этого времени представляли Братьев Проповедников всем епископам следующее: «Они посвящают себя учению Слова Божьего, евангелизируя весь мир во имя Иисуса Христа, нашего Господа», или еще более выразительно: «Благовествуют они нехристианским народам имя нашего Господа Иисуса Христа и раздают верным Христовым пищу Божьего Слова».
В предыдущем исследовании мы подчеркивали уже, каким образом теологические знания, предоставляемые парижскими магистрами были для Доминика одновременно надлежащей подготовкой и необходимым дополнением распространения Божьего Слова. Поэтому вначале 1217 года ему пришла в голову идея призвать в Тулузу парижских магистров и студентов, а несколькими месяцами позднее, он сам выслал в Париж значительную группу братьев, чтобы там обучались и основали монастырь, который позднее стал частью университета. Движимый тем же намерением, он поставил в 1220 году требование, чтобы каждый монастырь имел доктора или лектора, который бы неустанно заботился о теологическом образовании братьев. Его воля превратить каждый монастырь в своего рода центр, излучающий святое учение была настолько решительной, что её эхо донеслось даже до римской курии. Там обратил на это внимание имперский канцлер Конрад Шарфенберг, который ссылаясь на пример папы и кардиналов решил основать в своей епископской столице (Мец) монастырь Проповедников, уверенный в том, что лекции теологии для духовенства и проповеди, читаемые для мирян, принесут огромную пользу.
Такие идеи вписал Доминик в законодательстве ордена в 1220 году, первом году монашеской жизни Роланда Кремонского. Можно было ожидать, что основатель ордена назначит этого выдающегося профессора, магистра искусств и непревзойденного философа – с его знаниями мы познакомимся в другом месте – одним и первых магистров теологии для своих братьев и безотлагательно направит его в Париж, чтобы там получил дальнейшее образование, которое спустя восемь, девять лет принесет ему титул магистра-регента.
Нам известен климат теологических исследований в третьей декаде XIII века. Это не был климат борьбы, какой царил в то время в Лангедоке, апологетики или диспутов с еретиками. Это была атмосфера позитивного, продуманного и подгоняемого только внутренними нуждами разума анализа, и одновременно климат спекулятивного и практического синтеза Divina Pagina, то есть той самой «христианской философии», как охотно говорили в те времена. Схоластический метод был в то время еще очень слаб, а научное сообщество живое и проницательное.
Блистали в нем в те годы Вильгельм из Осера, Вильгельм из Оверни, Филипп Канцлер, личности которых доминировали над консервативным парижским обществом, где жива еще была традиция Петра Ломбарда и Петра из Пуатье, подобно, как и Препозициана из Кремоны и последних учеников Жильбера де ля Порре. Под влиянием этих трех новаторов проходил процесс, имеющий далеко идущее значение – проникновения в теологические исследования значительного наследия греческой, арабской и еврейской философии, прежде всего Авиценны и Аристотеля, которых с увлечением изучали на факультете artes. Под влиянием этого нового света, к принятию которого он был особенно подготовлен, Роланд Кремонский стал тем, кем был с момента прибытия в Лангедок: магистром Божественного знания, подготовляющим великий интеллектуальный синтез того света мысли, которую открыл в Святом Писании, исследуя его в контексте традиции.
Отправить комментарий