Из проповеди блаженного Генриха Сузо, Lectulus noster floridus, 2b.
Из вопросов, связанных с этими пороками, следует узнать шесть:
Во-первых, таким людям не многим можно помочь, поскольку они не доверяют тем, кому должны бы были верить. Приходящим к ним с утешением они доверяют еще меньше, чем тем, кто своими словами их обескураживает. Причина этого – неустанная острая боль, которую обычно ощущают даже без единой минуты передышки. Они охотно рассказывают о своих пороках, питая надежду, что кто-либо им окажет помощь. А ведь не должны в связи с этим поднимать вокруг себя столько шума, ибо немного таких, кто бы мог уделить им какой-либо совет, а чем больше о них рассказывают, тем хуже они становятся. Пусть выберут себе какого-нибудь богобоязненного учителя, хорошо знающего Святое Писание, и верят ему без оговорок, ибо если они сделали то, что было в их силах, тогда в Судный День, не от них, а от него Бог потребует отчет.
Во-вторых, часто их охватывает необоснованный страх. Им кажется, что они никогда хорошо не исповедаются; даже если имели самого ревностного и самого светлого исповедника и делали все, что находится в их силах, их сердце никогда не успокаивается. Это истекает от того, что они не знают, в чем они обязаны исповедоваться подробно, а что опускать. Согласно Святому Писанию, человек, согласно своим возможностям, должен исповедоваться только в смертных грехах, повседневные же может исповедовать только в общих чертах. А если таковые не совершили смертный грех в вышеупомянутой материи, не должны, не имеют обязанности, подробно представлять свои искушения, а только в общих чертах, прислушиваясь к указаниям благочестивого, мудрого исповедника. Сатана пользуется тут тем, что может возникнуть беспокойство сердца, поэтому следует ему противостать, ибо, чем чаще слушаемся его, тем более беспокойной становится наша совесть.
В-третьих, таковые люди ищут знания в тех вопросах, в которых ее нельзя найти; а именно, хотят знать, освобождены ли они от смертного греха. Нет на земле человека столь благого, благочестивого и знающего святое учение, который бы без особенного Божьего откровения мог знать, находится ли он в состоянии Божьей благодати, или нет. Достаточно здесь, если человек, испытав самого себя, не осознает в себе таких грехов. Жажда такого знания рождается от недоразумения; точно так ребенок мог бы жаждать узнать, что император скрывает в своем сердце. Поэтому так же, как телесно больной должен верить своему лекарю, который лучше его знает природу болезни, так и человек должен верить мудрому лекарю души.
В-четвертых, они слишком резки по отношению к Богу. Также и это имеет свои источник в постоянном, полном горечи страдании, которое они неустанно испытывают. Имея вообще немного опыта в страданиях другого рода, проходят они то же самое, что жеребенок, впервые запряженный в телегу: сначала дергается и мучается, что даже от этого худеет, и только когда убедится, что ничего нельзя изменить, перестает брыкаться и сохраняет спокойствие. Подобно и эти люди: пока еще восстают, еще в полноте не подданные Божьей воле и не хотят страдать ради Него, до тех пор их боль не исчезает; будут они однако ее переносить, до того времени когда милостивый Бог взглянет на их мучение и терпеливость. Он знает, когда освобождение от них будет для них полезным. Поэтому единственным необходимым здесь является принятие страдания со смирением, как долго Бог захочет этого, терпеливое прошение Его помощи и молитв благих людей.
В-пятых, таковых людей ничто на этой земле легче не сбивает с пути, как преклонение ухо на зловещий шепот*, желание отвечать ему, противостоять ему разумом и спорить с ним. Пусть же остерегаются этого как смерти, ибо из-за такого противостояния они потонут окончательно. Поэтому, как только к их духовным ушам подступит такой шепот, пусть даже не пытаются бороться, а как можно быстрее, отвернутся к первому попавшемуся предмету, какой увидят, услышат или который придет им в голову – как будто бы сказали ему: «Оставь этот шепот для себя, меня он совершенно не волнует, ты – слишком отвратителен, чтобы я отвечал тебе». И посмотрите, что в действительности происходит: чем меньше они обращают на него внимание, тем быстрее от него освобождаются. Пусть делают так каждый раз снова и снова, пока, наконец, совсем от него не освободятся. Понять это могут только те люди, которые сами испытали подобные трудности.
В-шестых, чем святее время, тем быстрее человек обращается к Богу, тем болезненнее становятся страдания, так что они, в конце концов, даже не могут прочитать, как следует Pater noster или Ave Maria, без этого несчастного шепота. По этой причине они зачастую поддаются разочарованию, опускают молитву и так себе говорят: «Ты думаешь, что такая нечистая молитва тебе поможет?» Поступая так, они совершают серьезную ошибку, поскольку, таким образом, полностью поддаются воле сатаны, который ничего более не жаждет, как отвращения человека от духовных практик. Они не знают, что, не смотря на все докучливые искушения, их молитва мила Богу и находит признание в Его очах. Ибо св. Григорий говорит, что дух человеческий часто погружается в столь огромный мрак, что единственную помощь может тогда найти в скорби и страдании**. Именно эти невзгоды столь сердечно заступаются за нас пред Богом, а горечь их страданий превращается в очах Божьих в молитву столь восхитительную, что она возносится выше, чем любая другая, лишенная такого страдания, и быстрее испрашивает для него Божью милость. Поэтому пусть никто никогда не отказывается от добрых дел, молитвы и посещений, от практик, которые для этого злого духа особенно немилы. Ибо что человек теряет в молитве по причине её нечистоты, то обретает благодаря переносимой скорби страданий, которая делает её несравненно милее в Божьих очах. Точно так, с трудом говорящего больного мы часто слушаем с большим вниманием, чем здорового и сильного. А чем более бы человек не отдалился от молитвы, тем более бы стал зависим от злого духа.
* Происходящий от злого духа.
** Moralia 8, 22; PL t. 75, 823.
Отправить комментарий