Из книги «Диалог о Божьем Провидении или книга Божественного Учения» св. Екатерины Сиенской, Мистическое тело святой Церкви, CХХV.
Как же эти священники, полные столь огромных преступлений, могут порицать, бранить и наказывать прегрешения своих подданных? Это невозможно, ибо их собственные грехи отнимают у них отвагу и ревность святой справедливости. Если некоторые хотят порицать, их грешные подданные могут им справедливо сказать: «Лекарь, излечи сначала самого себя (ср. Лк 4,23), потом начнешь лечить меня и тогда приму лекарство, которое мне дашь. Сам утопаешь в грехах более тяжких, чем я, а меня порицаешь».
Ничего не сможет сделать тот, порицание которого заключается в словах, а не в примере доброй и порядочной жизни. Настоятель, плохой или хороший, несомненно, всегда обязан порицать своих подданных, но плохо исполняет свою обязанность, если не старается исправить их примером собственной святой и честной жизни. А еще более виновен тот, кто не принимает смиренно порицание, исходит ли она от плохого или хорошего пастыря и не изменяет свою преступную жизнь. Он причиняет зло самому себе, а не другим и сам получит наказание за свои грехи.
Все эти несчастья, дражайшая дочерь, происходят от отсутствия исправления благодаря примеру благой и святой жизни. Почему же пастыри не исправляют своих подданных? Потому что они ослеплены себялюбием, которое является источником всех их злодейств. Подданные, пастыри, клер, монахи заботятся только о том, каким образом они могли бы утолить свою беспорядочную жажду наслаждений.
Ах, сладостная дочерь моя, где же послушание монахов? Я установил их в святом ордене, как ангелов, а они хуже, чем дьяволы. Я призвал их, чтобы они благовестили слово мое учением и примером жизни, а они поднимаю только пустой шум слов, не создавая плодов в сердцах слушателей. Их проповеди стремятся более к тому, чтобы понравится людям и тешить их слух, чем воздавать Мне славу. Поэтому не стараются жить учтиво, а изрекают стройные предложения.
Они не сеют мои зерна в истине, ибо не стараются выпалывать проступки и засаживать добродетели. Не вырвали тернии в своем саду, как же они могут уничтожать их в саду ближнего? Все, в чем они находят удовольствие – облекать свои тела, украшать свои кельи и гулять по городу. Происходит с ними то, что с рыбами, которые гибнут, когда их извлекают из воды. Пребывая вне кельи, эти монахи гибнут, в жизни пустой и порочной. Покидают кельи, из которой должны были сделать небо, и блуждают по улицам, посещая дома родственников и других светских людей, согласно предпочтению и с разрешения своих настоятелей, которые попускают им поводья, вместо того, чтоб обуздывать их. Эти порочные пастыри так мало беспокоятся видом своих подчиненных братьев в руках дьявола, что часто сами их в них отдают. Иногда, прекрасно зная, что это воплощенные дьяволы, посылают их в монастыри, к монахиням, которые сами – воплощенные дьяволицы, как и они. И так портят друг друга множеством тонких ухищрений и уловок. Вначале дьявол приближает их под покрывалом благочестия. Но поскольку жизнь их грешна и развратна, они недолго придерживаются этой ложной видимости, и их поддельное благочестие вскоре начинает приносить плоды. Сначала появляются смердящие цветы грязных мыслей с гнилыми листьями бесстыдных слов, а потом греховные игрища, которые утоляют их постыдную жажду. Цветы, которые они дают, ты знаешь хорошо, ты их видела, это их дети. Часто случается, что и один и другая выходят из своего ордена: он, как бродяга, она – как обычная блудница.
Причиной этих и многих других несчастий, являются плохие настоятели, которые не следили за своими подданными. Давали им полную свободу, сами их высылали, делали вид, что не замечают их прегрешений. А поскольку те не любили пребывать в келье, поэтому по вине и одного и другого, монах впал в погибель. Язык не способен выразить всех беззаконий и всех презренных способов, которыми они Мен оскорбляют. Они стали орудиями дьявола, и порча их разливает яд и внутрь и наружу: наружу – среди мирян, внутрь – в самом ордене. Они лишены братской любви, и каждый хочет возвыситься, каждый стремиться к тому, чтобы завладеть и все поступают против заповедей и вопреки обету, который принесли.
Обещали соблюдать устав ордена, но преступают его. Не только попирают его сами, но бросаются как голодные волки на овечек, которые хотели бы соблюдать правила, издеваясь и насмехаясь над ними. И думают, несчастные, что гонениями, насмешками и издевательствами, которыми гнетут добрых монахов, они прикроют собственные преступления, но выявляют их еще больше. Такое вот зло ворвалось в сады святых орденов. Они святы в себе, ибо были установлены и основаны Святым Духом. Поэтому орден в себе самом не может быть испорчен или заражен прегрешениями подвластных. Кто хочет вступить в орден, не должен обращать внимание на негодяев, которые в нем находятся; но опереться на плечах ордена, который силен и не может ослабеть, и остаться верным ему до самой смерти. Я сказал тебе, что опустошения эти появились по вине плохих настоятелей и плохих подчиненных, которые не соблюдают в полноте устав ордена, нарушают закон, попирают обычаи, не исполняют обряды и соблюдают устав публично только в том, что необходимо, чтобы сохранить расположение мирян и создать прикрытие для своих прегрешений. Так, например, первый обет, которым является послушание уставам, не исполняют. Но о послушании Я говорил тебе в другом месте.
Клянутся также сохранять добровольную бедность и чистоту. Как исполняют эти обеты? Взгляни на имущество и деньги, которые имеют лично, вопреки взаимной любви, которая наказывает делиться с братьями всеми благами временными и духовными, как требует этого закон их ордена. Но они хотят откармливать только себя и своих животных; и так одна скотина питает другую, а бедный брат умирает от холода и голода. А этот монах тепло одет, хорошо питается, не заботится о нуждающимся брате и не хочет встречаться с ним за убогим столом трапезной. Удовольствие для него – пребывать там, где можно насытить себя мясом и удовлетворить свою алчность.
Таковому невозможно сохранить и третий обет – чистоты. Полный желудок не делает душу чистой. Таковой становится развратным через неумеренный разогрев крови и так одно зло приводит второе. Для таких монахов личное богатство также является поводом для многих падений. Если бы не имели что истратить, не жили бы так неумеренно и не поддерживали бы эти подозрительные знакомства. Когда не имеешь что дать, заканчивается любовь и дружба, которая основывается не на истинной любви, а только на любви подарков или наслаждения, в которой одно черпает из второго.
О, несчастные! В какую же беду они попали из-за своих прегрешений, хоть Я и вознес их к такому достоинству! Убегают из часовни, как от чумы, и если ненароком туда войдут, взывают ко Мне только голосом, но сердце их далеко от Меня. Привыкли приступать к столу алтаря без приготовления, как будто бы пришли к обычному столу.
Все эти грехи и многие другие, о которых Я умолчал, чтобы не пачкать твои уши, проистекают от небрежности плохих пастырей, которые не порицают прегрешения подчиненных. Не заботятся об уставе, не следят за его соблюдением, ибо сами его не соблюдают. Как камни будут они валить тяжкие распоряжения на головы тех, которые хотят быть послушными и будут наказывать их за проступки, которых они не совершали (ср. Мф 23,4). Поступают так, потому что не сияет в них жемчужина праведности, а неправоты. Поэтому несправедливо они проявляют суровость и ненависть для тех, которые заслуживают их доброту и расположение, а тех, которые являются членами дьявола, одаривают любовью, милостью и высокими постами, вверяя им правление ордена. Живут как слепцы и как слепцы также руководят подчиненными и распределяют деятельность ордена. Если не исправятся, слепота их приведет их во тьму, в вечное осуждение и должны будут дать отчет Мне, наивысшему Судье за души своих подданных. Плохо рассчитаются за них предо Мной. Но и получат от Мен справедливое наказание, которое заслужили.
Перевод: о. Ириней Погорельцев ОР
Отправить комментарий